Задержаны главы всех гномьих гильдий, сейчас они дают показания. Можно не сомневаться, что гномы опять постараются замять дело с помощью золота, однако Покровительница внутренних дел заявила, что на этот раз бородачи вляпались по уши и так легко не отделаются.

Ещё не почувствовавшие себя хозяевами мира люди дрались куда менее агрессивно, в основном отлавливая небольшие группы оркозащитников и избивая их кулаками. Здесь тоже чётко прослеживается географическая закономерность: на юге материка более состоятельные люди вели себя гораздо наглее, чем бедные беженцы из северных королевств. В Симертасе один человеческий юноша даже оказывал первую помощь раненым, чем сильно помог прибывшим значительно позже целителям.

Мы будем держать вас в курсе расследования этого воистину беспрецедентного преступления. Свобода собраний гарантирована законами Эльфланда — это один из тех важных принципов, за который шла многовековая битва с мужчинами! Если граждане не могут выразить своё мнение только потому, что кому-то это не нравится, то не может и речи идти о свободе, процветании и прогрессе! Империя вновь скатится в Тёмные века, все достижения эльфийской цивилизации пойдут единорогу под хвост!

Потому призываем вас, выходите завтра на улицы! Не бойтесь, второй раз стражи порядка ошибки не повторят, вы будете в безопасности! Эльфланд для эльфов! Беженцы должны знать своё место!

С вами была глава партии „Чистокровная Аристократия“, не забывайте перечислять нам пожертвования. Аристократы не должны отвлекаться на заботу о хлебе насущном. Всего доброго, увидимся завтра на улицах».

Похвалы за доброту достоин лишь человек, у которого хватает твёрдости характера на то, чтобы иной раз быть злым. В противном случае доброта чаще всего говорит лишь о бездеятельности или недостатке воли.

Франсуа де Ларошфуко

— Молодой человек, вы же понимаете, что врать полицианту — это преступление?

— Конечно.

— Тогда спрошу ещё раз: где находился Даскалос Балинович во время вчерашних протестов?

— Сидел дома, пил пиво, смотрел эльфомарево. Потом я услышал крики и побежал эльфийкам на помощь.

— Это мы знаем, но в вашей истории много пробелов. С чего бы это юноше так споро оказаться на месте происшествия, да ещё и с целой сумкой бинтов и снадобий?

— Мы всегда храним дома наготове аптечку. Даскалос Балинович увлекается кулачным боем и мне часто приходится обрабатывать его раны…

— Ну конечно! И вот эти синяки и ссадины на его лице тоже от тренировок?

— Да, новый стиль отрабатывали. С царапанием, укусами и всем прочим, полный контакт!

— Вы нас совсем за идиотов держите, молодой человек?

— Никак нет, я говорю правду и ничего кроме правды!

— Кто ещё может подтвердить, что Даскалос Балинович был вчера вечером дома?

— Все соседи…

— Которые по совершенно случайному стечению обстоятельств тоже являются подозреваемыми! Зачем вы выгораживаете гномов, юноша? Они вам не друзья и не родственники. Вы должны понимать, что они предоставили вам жильё только для того, чтобы заставить работать на них всё свободное от учёбы время. Эльфы могут дать вам гораздо больше, чем коротышки, неужели вы до сих пор не пришли к столь очевидному выводу?!

Афелис с глупым видом пучил глаза, пожирая ими допрашивающих его эльфов. Уж он-то прекрасно понимал, кто ему друг на деле, а не на словах.

— Итак, где находился Даскалос Балинович во время массовой драки?

— Сидел дома, смотрел «Вечер с Врунеллой» про плачевное состояние армии Эльфланда…

— Вчера вы название передачи не помнили.

— Дык я так перепугался и устал, что у меня вообще всё из головы вылетело! Я даже в школе для беженцев не мог половину формул вспомнить сегодня, а тут какая-то заумная передача…

— Даскалос Балинович вам когда-нибудь угрожал, наказывал за якобы непослушание, огрехи и прочее?

— Нет, ни разу даже голоса не повысил.

— Тогда последний вопрос: вы не замечали на спине Даскалоса белые крылышки и золотистое сияние над головой?

— Хм, не припомню такого.

— Можете идти. Не тратьте наше драгоценное время попусту!

* * *

— Тинтур, объясни, почему ты упорно игнорируешь все наши собрания в Совете Мудрейших?

Покровительница военного ремесла демонстративно выставила вперёд перевязанное бедро и левую руку:

— Я же сообщила, что нахожусь на лечении в Арнарофере…