Немного о самой хозяйке. Выглядела она как миловидная человеческая девочка лет двенадцати с прямыми чёрными волосами до лопаток одетая в простую неокрашенную льняную рубаху и тёмные штаны из странного материала. И хотя последние были явно самопальными, была видна рука мастера. Кстати, наверное, вы обратили внимание, что я сказал "выглядела", а не "была". Так вот, есть старая мудрость: "Если ночь в гетто ты встретишь маленькую девочку с учебником по квантовой физике… беги, просто беги. Она не та, кем кажется". И если вы проследили за этой несложной цепочкой аналогий, то понимаете – в этом склепе нечего делать миленькой девочке. Скорее всего это кто-то или что-то принявшее такой облик для усыпления моей бдительности. Хотя и не понятно, зачем.

Тем временем хозяйка усадила меня на стул и начала рыться на приставленном к стене столе, отодвигая в сторону всякие колбочки и баночки. Пару раз выругавшись себе под нос, она оставила стол в покое и с головой зарылась в стоящий рядом шкаф, так же выставляя наружу разные ёмкости с весьма сомнительным содержимым. Наконец что-то там откопав, она вытащила на свет кусок копчёного мяса. Которое пропало ещё месяца два назад, о чём мне услужливо подсказал чуткий нюх. М-да… Девочка скривилась и коротким броском отправила мясо в один из проломов на дальней от входа стене, за которым зияла лишь пустота и тянуло оттуда не только холодом, но и сыростью. При этом количество этой влаги было таким, что впору было предполагать наличие там если не реки, то как минимум колодца. Вздохнув и помахав в воздухе рукой, чтобы отогнать неприятный запах, девочка вновь принялась обшаривать многочисленные ящики.

Вообще, обстановка в помещении была довольно простой. Несколько столов разного качества, заваленные баночками, скляночками, чашечками, змеевиками, бумажками и прочим, что наводило на мысли о химической лаборатории. Всякие корешки, пёрышки, листики, веточки, когти и тому подобное намекали уже на более фэнтезийное направление – алхимию. Шкафы, во множестве окружающие это дело, вмещали в себя ещё трижды по столько же, сколько было на столах, и был там такой же бардак. Была ещё пара стульев, на одном из которых я и сидел, и небольшая кровать в углу. А, ну и упомянутые ранее отверстия в стене, из-за которых она больше походила на тонкий ломтик сыра. Освещение шло от тройки крупных кристаллов на потолке, каждый из которых светился своим оттенком. Вот в общем-то и всё.

Ну а пока я разглядывал место, девочка всё-таки нашла что-то съедобное в одном из ящиков и (осторожно принюхавшись для начала) быстро-быстро принялась строгать мясо в одну из тарелочек. Вроде бы чистую. Впрочем, я сейчас и камни погрызть не отказался бы. Туда же – в тарелку, то есть – отправилась горсть какой-то крупы и пара корешков из тех, что валялись на столе. Это всё было залито водой и за пару минут сварено на горелке, которая питалась от красного чуть светящегося кристалла.

— Вот, цени! – довольно воскликнула местная хозяйка, протягивая мне тарелку с ароматной кашей.

Очнулся я только через пару минут, когда ложка оказалась пустой. И вроде бы уже не в первый раз. Девочка сидела рядом и с усмешкой следила за мной. Стоило мне остановиться, как она щёлкнула по какой-то трубочке на столе и довольным голосом протянула, что-то чиркая на листочке:

— Сто двадцать семь малых периодов… Замечательно, замечательно… Влияния тропанеллы не замечено…

— Чего?.. – слегка ошарашенно проронил я.

— Да ничего страшного, – отмахнулась девочка. – Просто записываю наблюдения. Всё же не часто мне попадаются ваши родичи. Тем более разумные. Не то что раньше…

В голове роился десяток вопросов, но от одного взгляда на эту… девочку становилось как-то не по себе. Так что из всех вопросов я задал только самый важный и объёмный:

— Что здесь вообще происходит?

Та словно только сейчас проснулась, отвлеклась от своих записей и недоуменно на меня посмотрела, а потом чутка задумалась. Я терпеливо ждал ответов, мысленно перебирая доступные сейчас возможности. Как ни крутись, но выходило, что я сейчас не опаснее ребёнка. Пусти боли нет, но быстрее очереди к терапевту я не смогу ковылять. Энергии тоже на донышке, хотя она и восстанавливается понемногу. Когти есть, а сил их применять нет. М-да… вот вам и герой.

Тут меня отвлёк задумчивый голос девочки:

— Ну… Наверное, правильнее будет назвать это исследовательской программой. Я исследую тебя. Ныне не так часто в этом мире появляются тёмные твари, поэтому я всегда стараюсь максимально быстро добраться до них и изучить. Например, сейчас я проверила воздействие на тебя довольно сильного галлюциногена. Не действует, как ты понял. А чуть ранее изучала внутреннее строение и скорость регенерации, – вот тут мне стало страшно, и я задрал рубаху, в панике проверяя живот. Найти удалось только аккуратный тонкий шрам чуть пониже грудины. Шокированными глазами посмотрел на девочку, не в силах выдавить не слова. Впрочем, всё было написано на лице, и она ответила. – Опасности не было, я хороший врач. И нейрохирург, если ты знаешь, что это такое.

Тут уже у меня особо даже сил на удивление не осталось. Я просто аккуратно провёл рукой по голове и нащупал не до конца рассосавшийся рубец, опоясывающий голову. Ну да, мне вскрыли черепушку. Медленно прикрыл глаза, выдохнул сквозь зубы и осторожно ощупал пах.

— Ну, я хотя бы ещё мальчик, – грустно вздохнул я, потихоньку приходя в себя. Кажется, мозг переключился в состояние непрошибаемого пофигиста.

— Да, и теоретически, довольно хорош по этой части, – невозмутимо кивнула девочка. – Размеры его говорят сами за себя, а развитые железы…