Сейчас же, я понимаю, что никогда не был создан для семьи, детей и ремесла. Моя судьба вела меня к этому человеку. Или всё-таки не к нему?

Капитан сильный, он справится. Даже если будет ранен — поваляется пару дней в койке и продолжит своё дело. Но остальные… Мне всегда было жалко, когда кто-то из ребят не возвращался, но это казалось естественным. Я никогда и ни к кому не привязывался так, как к капитану. Может потому, что считал всех прочих рейнджеров, и себя в их числе, менее значимыми?

Но этот Эспен… Этот чёртов Эспен совсем не такой как я! Он готов броситься в пекло и утянуть за собой хоть весь свет ради одного несчастного неко! Ради девушки, с которой знаком, от силы, неделю! В одиночку рискнуть с жизнью ради чужого ребёнка!

Хоть он и кажется отморозком, но он никогда не бросает своих, даже если свои — лишь условно. А я ведь подозревал его в чём-то ещё…

Что же, признаю, Эспен. Ты лучше меня. И мне действительно страшно об этом думать, но… Смог бы он заменить капитана, случись, не приведи Равин, чего?

* * *

Клацнули торчащие во все сторону зубы искривлённого черепа, что давно перестал напоминать человеческий. Едва малейшие дуновения коснулись волосков на бороде, лейтенант понял: сейчас ударит!

Лапа длинной в мужской торс разорвала тьму и со свистом пронеслась в считанных миллиметрах от левого бока офицера. В прошлую их встречу, вендиго использовал нож, но после стольких сожранных тел, что так удобно разложили по лесу культисты и рейнджеры — каждый палец духа былтеперьувенчан продолговатым когтем, толщиной с наконечник от копья.

— Все! Бегите в противоположную сторону от моего голоса! — оповестил рёвом лейтенант, вкладывая в горловую точку столько телума, сколько мог позволить.

«Простите капитан, но этот бой я принимаю ради всех своих товарищей! Не только ради вас!» — хмыкнул про себя лейтенант и добавил: «Ну, Эспен! Чёртов паразит! Заставил переосмыслить всю свою жизнь!»

Белая кость черепа отражала блики огненного меча — единственного источника света, что позволял лейтенанту видеть своего противника. Всё, что находилось ниже ключицы обросшего седой шерстью крепкого тела утопало во тьме. Только интуиция и колебания ветра могли позволить предугадать направление следующего удара, ведь злой дух не отражался через Тельмус.

Стоило бы только отвести воспламенённый клинок и потерять тварь из виду — лейтенанту пришла бы крышка. Поэтому офицер решил увести вендиго за собой, продолжая кричать остальным.

«Снова!» — среагировал лейтенант на движения воздуха и увернулся от апперкота, что мог бы снять с него кольчугу вместе с кожей груди.

«Вендиго порождение Мертвоборга. Нужно только хорошенько обдать пламенем и оно сделает своё дело!»

Дух протяжно заурчал и принялся рвать пространство на части, удар за ударом. Когти четырёхметрового монстра оставляли полуметровые борозды на земле и разрубали надвое стволы попавших под горячую руку деревьев. Пойти на сближение не умерев было невозможно, ровно как и не потерять меч, пытаясь заблокировать атаку. Вендиго запросто разбил бы вдребезги даже самую хвалёную сталь.

Лейтенант продолжал отпрыгивать, не давая духу выйти за пределы миниатюрного купола света. Но с каждым шагом это становилось делать всё труднее: сказывались раны и несколько суток непрерывных боёв и погонь.

«Насколько же огромен этот купол из тьмы!» — скрипнул зубами офицер, делая сальто назад.

— Ну давай, сукин сын! Не отставай! — крикнул он едва ли не в лицо вендиго, чей кулак проделал лунку в земле в попытке раздавить офицера.

И, кажись, это заставило чудовище действовать активнее. Вендиго наклонился, наставив рога на лейтенанта. Глухо ударили копыта, заставив почву содрогнуться.

— Вот же…

Лейтенант только и успел поставить меч ребром, когда в него на полной скорости влетела трёхсот килограммовая туша. Клинок вошёл между двух ветвей, в нескольких сантиметрах от темечка вендиго. Крайняя же ветвь левого рога пронзила насквозь плечо офицера, вынудив того закричать от боли.

Дух пронёсся вперёд и лейтенант, к счастью, обнаружил, что они покинули зону действия заклинания Говорящего с воронами.

— Отвали! — рявкнул он и вложился в удар, разрубивший левый рог. — Сдохни! — и находясь в полёте, лейтенант рассёк наискось лицо вендиго. Из трещины на голом козьем черепе хлынула чёрная, зловонная жижа, а жёлтый огонёк в левой глазнице потух. Тем не менее, из-за того, что мужчина ударил по кости, дух не загорелся.

Схватив падающего офицера за ногу, он со всей дури приложил его хребтом о ближайшее дерево. Рот лейтенанта раскрылся в немом выкрике, ибо теперь он даже выдохнуть не мог.

— Кх-кх… кха! Кха! — с трудом откашляв запертый в груди воздух, он поднял голову, глядя в единственный глаз вендиго. Меч лейтенанта выпал. Все силы организм бросил на восстановление лёгких, а вот дыру в плече заткнуть было нечем — в виду того, что её проделал напрямую дух, эта рана могла зажить только в случае смерти вендиго, если конечно, мёртвое могло умереть повторно в принципе…