Тот же день, позже

Великобритания, Уоддесдон

Лэнс Килкенни сразу поверил тому странному богачу, за спиной которого маячил неулыбчивый индеец. Правда, первой мыслью было: «Мексиканец!», но, уловив однажды ледяной взгляд непроницаемых обсидиановых глаз, Лэнс уверился: точно не мекс.

О’Риордан, как всегда, тетешкал свои подозрения, а вот он сразу вцепился в богатея. Да когда еще нагрянет такая-то удача!

Килкенни самодовольно улыбнулся, взглядывая на круг неба, синеющего в горловине люка. Четыре тяжелых танка «Конкэрор»!

«Безвозмездно, — сказал толстосум, мягко улыбаясь, — то есть, даром!»

Танковый взвод вместе с прицепами и тягачами, плюс целый грузовик, набитый снарядами… Ух! Это вам не убогие трубчатые бомбочки «Сэмтексом» набивать!

Главное же, цели у них сходные. Богач желает наказать барона Ротшильда? Да мы-то всей душой! Такое знатному ростовщику устроим, что вся Англия вздрогнет…

Вздохнув, Килкенни глянул в перископ. Дорога, дорога… Рощицы, поля… Мирная жизнь. Лицо Лэнса, меченное шрамом, перетянуло страшненькой улыбкой.

Самое удивительное заключалось в том, что он в жизни не помышлял стать бойцом ИРА. Мирный был человек, законопослушный. Вплоть до «Кровавого воскресенья» в Дерри, когда бравые «томми» расстреляли мирных демонстрантов. Ни за что, ни про что. А его загребла Королевская полиция Ольстера, как боевика.

«Да я просто мимо проходил!» — орал Лэнс, катаясь по бетонному полу и уворачиваясь от ударов подкованных сапог. Ах, мимо…

Его, избитого, хлюпавшего расквашенным носом, заставили стоять на носочках, согнув колени и в наклоне. Долго так продержаться сил нет, но чуть пятками пола коснешься, сразу бьют палкой по спине, да с размаху, да с оттяжечкой, чтобы позвоночник перебить.

Перебили…

Спасибо доктору О’Лири, выходил. Полгода колесил в каталке, но встал-таки на ноги. Ох, сколько ярости клокотало в Лэнсе… Бешеной! Вулканической!

За одну осень Килкенни сплотил «активную ячейку» из таких же безбашенных ирландцев, как и он сам. Две бомбы рванули на параде английских карателей в Риджентс-парке. Еще одну подбросили в автобус, подвозившем пополнение в Уорренпойнт. А как красиво кувыркалась полицейская машина, подбитая из РПГ! Красивей только казармы под Белфастом горели, обстрелянные из миномета…

«А теперь в танчики поиграем!» — ухмыльнулся Лэнс.

— Меллори, долго еще?

— Подъезжаем, командир! — откликнулся Деклан.

— Ага… Шон, заводи!

Вскоре танк сотрясся, взревев мотором. Не бог весть что, восемьсот «лошадок», но как-то же таскает шестьдесят пять тонн железяк.

— Меллори, связь!

— Готово!

— Мулкахи! Дохерти! Маклохлинн! Говорит Лэнс! Заводите свои лоханки!

— Понято! Эй, замок показался!

— Ага…

Командирская башенка чуток подвернулась. Красивый домик у барона… И шпили, шпили везде…

— Тягачи развернулись… — пыхтел в наушниках Меллори. — Сдают задом… Там кустарник, но мы его пройдем, не заметим даже… А потом сразу эспланада… Всё!

— Шон, блесни!

— Да легко! — хохотнул О’Риордан.

Махина «Конкэрора» вздрогнула, гулко цокая гусеницами по трейлеру. Со скрежетом перевалилась на сходнях — и вцепилась траками в газон.

— Выходим на позицию, ребята!

Танки взревели, напустили бензинового перегара, и тронулись, качнув орудиями. Густой кустарник ложился под «гусянки», как трава, треща и перемалываясь под жестокой сталью.

Эспланада перед замком открылась вся, плоская и зеленая, как расстеленный ковер. А в перекрестии прицела горбился острыми крышами замок Уоддесдон.

— Ронан! — крикнул Лэнс заряжающему. — Осколочно-фугасный!

— Готово! — снаряд хищно скользнул в пушечную «норку».

— Киран! Беглым по первому этажу! Остальные рухнут сами, хе-хе…

— Готово! — прогудел наводчик.

— Огонь!

Пушка громыхнула, напуская вони и дыма. Снаряд влепился в двери холла, не заметив дубовый массив, и разорвался внутри, вынося входные двери, выдувая окна стеклянным крошевом. Еще три снаряда угодили в необъятную мишень — рухнула часть фасада, посыпалась крыша…

Второй залп снес пару нижних залов, и правое крыло просело, разваливаясь, напуская тучу пыли. Сквозь клубящееся рыжее облако пробивалось веселое пламя — в тон.

— Огонь по угловой башне!

Канонада стихла после шестого или седьмого залпа. Килкенни вылез из люка, и гордо оглядел дело рук своих.

Замок лежал в руинах. Немногие уцелевшие стены не поднимались выше подоконника второго этажа. Груды кирпича и камня копотили пылью и напускали тошнотворную гарь — где-то там, под завалами, растерт глава клана Ротшильдов, парочка его хитрозадых менеджеров и прислуга.