Шрифт:
…И впрямь, не вышло.
Сразу вслед за разоблачением, последовала и кара.
Только предназначалась она почему — то Эмелине.
Теперь, крепко схваченная невероятно раскаленными руками супруга, перекинутая через его плечо, аки мешок с зерном, храбрая льерда Ланнфель «поднималась» по лестнице.
— Я тебе щщщщас покажу «вруна», — не обращая внимания на яростные удары кулаков по спине и требования отпустить, шипел Диньер, исходящий жаром, яростью и уже знакомым Эмелине странным ароматом нагретых на летнем зное пряностей — Ты у меня получишшшшь… Как есть! Получишшшь…
Оказавшись в спальне и, уже прижатая к постели сильной рукой, опомнилась:
— Ну всё, всё! Я прошу прощения…
— Согласен, — кивнул супруг, икнув и резко дернув вязку домашних штанов — Проси. Только искренне, Эмми! Искренне…
Глава 22
Глава 22
Не имея возможности, либо желания изображать раскаяние, льерда Ланнфель просто протянула мужу внезапно ослабевшие руки.
«Это всё настойка, — гулко билось в её голове — Настойка… Настойка! Ах, не надо было пить! Нисколько… Не надо было… Боги мои, как он красив! Какой он… Какой же он…»
— Сейчас, подожди, — дикое, нездешнее шипение, стремительно сменилось на шепот, ласковый и горячий, плавящий слух и заставляющий тело кипеть — Подожди, Эмми. Дай я тебя раздену, ты всегда мешаешь мне сделать это, а я хочу…
Эмелина согласно кивнула, приподнимаясь на локтях. Вдохнув глубоко, присев в постели, подняла вверх руки.
Льерд дернул платье прочь, ткань треснула, попав под его колено.
— Твою же бабушку, — глухо рыкнул Ланнфель — Идиотство!
— Там вязки сбоку, — хихикнула льерда — Не всё так просто! Дай, я сама… Не злись, Диньер…
Встав на колени и скрестив руки, освободилась от одежды, страшно мешающей уже ей самой.
Грубое полотно задело отвердевшие соски, натянувшие тонкую ткань нижней сорочки. Льерда Ланнфель коротко вскрикнула от боли, жгучей, будто кинрский кофе с перцем, кусающий язык и разливающийся во рту тягучим жаром.
Сорочку Диньер сдернул вниз, торопясь и тяжело дыша. Тут же сжав небольшие, белые груди жены, жадно припал губами к соску, лаская другой горячими пальцами.
— Сосочки у тебя стоят, Эмми… Тихо, не пищи. Ты меня хочешь, и сильнее, чем раньше… Сильнее, чем всегда, моя сладкая! Это так… радостно…
Положив ладонь на поясницу жены, полностью отрезал пути к отступлению. Удерживая строптивицу крепко, и начиная уже мучить, терзая дыханием, пальцами, губами, голосом…
— Ну, Диньер! — шепнула она, неумело гладя супруга по жестким волосам и почти каменным плечам — Хочу, конечно… Я же не спорю!
Крепко, сильно прижав к себе тело жены, дрожащее, стонущее от желания, коротко накрыл губами приоткрытый её рот, отдающий пьяным, бурлящим ягодным соком и какой — то винной горечью.
Просунув руку меж её разведенных коленей, вошел пальцами в текущую мягкой влагой, бархатную суть, найдя и прижав основанием ладони пугливо отозвавшийся ласке упругий комочек клитора.
— Серебрянка, — ожег шепотом как плетью пухлый рот жены — Садись мне на руку. Не бойся… Недолго тебя так поласкаю. Тебе же так нравится? Вот, да, да! Но недолго, Эмми… Долго не смогу…
— Ох, Диньер, — прошипела магичка сквозь зубы, обвивая руками шею мужа — Я сама долго не смогу! ААААХ! Поцелуй меня, пожа…
Поцелуй прервал тихую просьбу, раскаленные, гибкие, сильные пальцы безумствовали внутри горящего, потягивающегося сладкими судорогами, нежного тела.
Воздух спальни плавился.
Ароматы тел супругов, их нагревшейся кожи, смятых простыней и покрывал, перемежаясь с запахами дыхания, кипящего ягодами и засахаренными фруктами, тревожили каминное пламя, заставляя его пылать жарче и жарче!
— Не могу больше! — выплюнула Эмми, отклонившись назад, мутным взглядом упершись в стену, завешенную плотным, цветным гобеленом. Фэнтезийные узоры плясали перед глазами, изламывая привычный мир, превращая в хаос всё, что до этой поры было так знакомо — Возьми меня, Диньер! Забери… СЕБЕ!
Резко убрав руку, льерд перевернул жену на живот:
— Встань на колени, Эмми. И ноги шире. Упрись локтями… Да! На меня, так… Ох, и какая же ты!
Прижавшись к брызгающим влагой, ждущим его складкам набухшей плоти, тронул её одеревеневшим членом легонько, но требовательно. Получив в ответ просящие, нетерпеливые возгласы, прижал рукой клитор и, уперев другую, свободную ладонь, вошёл в кричащее желанием тело, рассекая его надвое, разрывая в клочья…
— Глубже так, да? — прошипел, лаская груди и прикусывая покрытую мелкими, серебристыми капельками испарины, тонкую шею — Он прямо в тебе, Серебрянка! Двигайся со мной вместе, вместе закончим… что начали…