Шрифт:
Не дав ему закончить, уселась сверху, выпячивая свой живот.
– Эйрин! Разве сейчас можно? А как же малыш?
– Он сейчас уже спит... Постарайся не разбудить его.
Видя, что Король колеблется и опасается причинить им обоим вред, быстро взяла инициативу в свои руки. Не увеличивая темпа, но и не останавливаясь.
До конца...
До иголочек в конечностях, до хрипоты в голосе. До онемения всего тела.
Эсмонд встал с кровати.
– Милый, не уходи! Без тебя так плохо...
– И мне родная. Каждый день, божий день я думаю и вспоминаю о тебе. Шеннар поплатится! За все! Он будет умирать мучительно и страшно, а когда его душа покинет тело, мы не предадим его земле. Оно будет медленно гнить в канаве, полуобглоданная опарышами плоть еще долго будет гнить.
– Потерпи еще немного и я приду за тобой! Уже иду! Ты только дождись.
– он запечатлел на розовой щечке прощальный поцелуй и растворился, исчезая с последними бликами Менны.
Эйрин повернулась на бок, обняла холодную подушку, проваливаясь в долгожданный сон, радуясь первым каплям дождя...
Утром Ламейн так и не появился. Его заволокли свинцовые тучи, обрушивая на Интикию ливень.
Королева Лоннлейна вышла в сад, наслаждаясь шумом дождя и прохладой и совершенно не заботясь, что подол ее платья промок.
– Совсем скоро придёт время рожать.
– проговорила она, вцепившись в руку служанки.
– Нам надо придумать как сберечь и вывезти ребенка. Есть такие люди на примете?
– Да, сира! Есть. Они помогут, спасут младенца, как спасли Вы меня.
– Отлично, хорошо... Теперь ступай, я хочу побыть одна.
Стоило служанке отойти на приличное расстояние, девушка встала, массируя руками поясницу и вглядываясь в даль...
– Он обещал, малыш... Скоро он придет и заберет нас...
Конечно. Конечно, придёт! Она всегда доверяла видениям.
И своему мужу. Ему - даже больше...
??????????????????????????
Глава 5
Эйрин проснулась среди ночи, как от резкого толчка. Чувство радости и тревоги, нарастающее, уловимое и даже чуть осязаемое.
Видений этой ночью не было... Жаль. Ей вновь хотелось оказаться в родных руках, спрятаться, завернуться в них, как в тёплое одеяло. " Эсмонд... Я только твоя, муж мой! "
Она прикрыла глаза, но вместо желанного образа, явился другой - мутный и склизкий, гадкий, невероятно холодный. Белый наг с чёрной душой. Сосуд убийцы, запертая в этом сосуде душа... Чья то душа, бившаяся в предсмертной агонии. И руки, не маленькие, с аккуратными ногтями и белыми пальчиками, а страшные, с длинными пальцами и тёмными ногтями, загнутыми на манер кошачьих. Да кто же она?! Не может быть, что беулл... Не может.
Эйрин поднялась с постели. Комната тут же закружилась то ли от резкого движения, то ли от... Картинки её видений наскакивали друг на друга, одна стремилась вытеснить другую, но посыл видения оставался неизменным. ТАМ она, Королева, была страшной и бездушной. Кривой, как её когти. Она ломала, кромсала и жрала, наслаждаясь страданиями и слезами жертв. Их мучения были наркотиком для неё. Чистым, невинным, желанным глотком вина за праздничным столом. Однако, попадались другие - с чернотой и гнилью. Тогда то и приходило чувство насыщения и некоторое забвение. И вот таких - гнилых и чёрных, было в разы больше. Поганых, трусливых и жалких...
Резкий болезненный толчок прервал очередное видение... Ребёнок просился наружу. В этот свет, в этот мир. Несмотря ни на что.
– Лиона!
– крикнула Эйрин, морщась и прижимая рукой поясницу.
Второй рукой сдёрнув ненавистный, ставший давным - давно бессмысленным, кожаный контур с шеи, тут же обратилась. Приняв Вторую Ипостась, данную от рождения, почувствовала себя лучше. Прекратилось головокружение и боли сошли на нет.
– Сира!
– Лиона протянула руки, желая помочь, поддержать свою госпожу.
– Лиона, настало время. Мне нужно то, о чем мы договорились тогда. Мертвый ребёнок. Беги к отщепенцам. Пора!
– Сира Эйрин, а как же Вы сами то?!
Королева прикрыла глаза, не отпуская рук от поясницы:
– Я справлюсь... Змеи рожают быстро и легко. А ты торопись!
Служанка убежала быстрее ветра. Договор с отщепенцами был заключён накануне. Белые наги из низших слоёв, бунтовщики, ненавидящие диктат Шеннара, с готовностью согласились помочь. Труп ребёнка был - как раз на днях разродилась одна из них, приблудная сирота, без роду, без племени. И как всегда, ненависть и алчность решили всё... Иногда миром правят только эти две вещи!