Он дарил им и себе небывалые силы, но сам просто существовал. У него не было свободы выбора или сознания. Оно всё было заковано в руке, но она не управляла остальным телом, максимум могла подать сигналы лицу и создать улыбку. Идеальный Брат — сущее зло, особенно в плохих руках. А его потомки даже не догадывались, что он лишь послушная кукла, лишённая воли.

Его спасло только то, что когда-то он отослал Гарри Аддамсу письмо, где рассказал о своём плане. И однажды, когда Аддамсы и Торпы пересеклись, двигаемые корыстью Аддамсы убили его тело — но он не помнил, чем, — а руку забрали. И, когда он очнулся, стал слугой Аддамсов. Но ему вернулся разум и человечность. С тех пор он и служил Аддамсам.

И ныне мог наблюдать поразительные картины того, как его потомок полюбил Уэнсдей Аддамс точно так же, как он когда-то любил Гуди. Поразительное совпадение. Мало того, что Уэнсдей, если бы имела светлые волосы и выряжалась чуть менее готически, то выглядела бы точь-в-точь как Гуди, так ещё в неё влюбился Ксавье. И влюбился, как был влюблён Кристофер — как собака.

И единственное, чего ныне хотелось Вещи — чтоб хотя бы Ксавье был счастлив. Хотелось, чтоб Уэнсдей не пошла по пути своей прародительницы, а ответила на любовь юноши. Чтоб наконец Торпы и Аддамсы стали одной семьёй.

И его очень радовало, что они стали уходить и уединяться. Ещё бы кто-нибудь нашёл Патрисию Торп и посадил бы в тюрьму за всё хорошее. Пока эта madame{?}[мадам по-французски — это замужняя женщина, мадемуазель — незамужняя] на свободе — расслабляться нельзя.

Вещь отбросил размышления сразу, как услышал, что музыка заиграла намного тише и чуть менее навязчиво, и почти все парочки поспешили за столики. Энид с Аяксом — тоже.

И тогда к ним медленно приблизилась Йоко. Топчась и озираясь, она подошла к их столику и встала, опустив голову. Кажется, нападать она не хотела, но Вещь поспешил скользнуть под стол, укрытый жёлтой скатертью, чтоб сторожить своих больших подопечных.

— Аякс, пошли отсюда, — отчеканила недовольно оборотень, почти рыча.

— Энид, прошу тебя… — заговорила неуверенно Йоко.

— О чём меня может просить пособница сумасшедшей убийцы?! — разъярённо выкрикнула Энид.

— Явно не просить прощения, его мне нет, — отметила сквозь стиснутые зубы вампирша. — И всё же я думала, что поступаю в интересах своих друзей. И тебя в первую очередь.

— Очень рада это слышать, — прошипела Энид так, что любой дурак бы понял, что всё совсем наоборот.

— Йоко, лучше просто отстань.

— Я доподлинно знаю, что Патрисия не остановится! — выкрикнула вампирша, кажется, почти плача. — И я хочу помочь вам её остановить.

— Ну или обмануть и убить нас, — фыркнул недоверчиво Аякс.

— Горгона ей точно не нужна, — заметила Йоко. — А вот Энид… я думаю, что возможно.

— И твоя задача — втереться ко мне в доверие, а потом убить, да? Нет уж, — голос волчицы задрожал. Вещи тотчас стало не по себе на душе — он не любил, когда Энид ощущала боль.

— Энид, честно, я не работаю на неё больше! — воскликнула вампирша, кажется, плача. — Но я знаю, кого она точно попробует убить. Меня. Она всегда говорила, что ей нужен вампир.

— Я не буду оплакивать твою смерть, — Энид слова давались тяжело — её голос дрожал всё больше.

— Я хочу помочь вам её остановить.

— Тогда расскажи хотя бы, как она убивала их всех. Почему именно во дворе? Давай, поведай.

— Я же уже всем говорила, что я не знаю… я только говорила, что уверена, что она подсылала убивать кого-то другого.

— И кого же?! Или всё же это ты всё делала, просто строишь из себя тут жертву! — голос волчицы истерично надорвался.

— Ладно, я скажу то, на что копам было плевать, а вам не успела, вы же меня все заблочили в соцсетях. Она меня убеждала, что ей всё надо к кровавому полнолунию, но уже давно понятно, что это не так. После него она говорила, мол, что опоздала и теперь всё должно случиться в синее солнечное затмение. В общем… я считаю, что в ближайшее время мы все в безопасности. Но когда уже все решат, что всё хорошо и больше убийств не будет… как раз будет преддверие синего солнечного затмения.

— Ну, если допустить, что ты не врёшь… — пролепетала сквозь слёзы Энид, — то… у нас ещё полно времени не допустить трагедии.

А Вещь дрогнул от воспоминаний. Догадка Йоко определённо правдива — он вспомнил, что во все дни, когда его делали Идеальным Братом — через окна проникал синий свет.

Но от другого воспоминания он и вовсе задрожал. Вспомнил самый неприятный момент ритуала. Для него обязательно кто-то из семьи, которой он служил в тот момент, должен отдать ему свой скальп. Обычно их снимали с погибших Торпов.