Ей абсолютно не хотелось танцевать. Особенно под какую-то меланхоличную современную музыку. Но, возможно, иногда стоило поступаться собственными желаниями и интересами. Особенно, если это заставляло треклятого Ксавье Торпа улыбаться.

Он обнял её, прижимая к себе. Она же предпочла просто держать свои руки по швам и медленно колебаться в такт мелодии. Если бы играла классическая музыка, она бы согласилась даже станцевать вальс с Ксавье. Она не любила этот танец, но исполнять его под современную электронную музычку — перебор.

— Ты не хочешь положить на меня руки в ответ?

— Могу твои тебе отрезать, чтоб никакого «в ответ» быть не могло, — произнесла Уэнсдей, упираясь правой щекой в его стремительно горячеющую грудь. — И если ты сейчас будешь слишком много думать об этой ерунде, я рискую остаться полуголой. А ты, соответственно, мёртвым.

Он на это лишь хохотнул, позволяя себе поглаживать её по спине.

Уэнсдей же открыла глаза и стала вглядываться в изобилие жёлтых одежд в округе. Ей даже удалось заметить танцующих Энид и Аякса, хотя оба были непривычно хмурыми. Они танцевали так, словно их заставили под угрозой мучительных пыток.

А после взгляд остановился на девочке, которая просто стояла, не обращая внимания на танцующих вокруг людей. Невысокая, в ненарядном жёлтом платье и с двумя русыми хвостиками. На глазах — белая повязка.

Не успев ничего сообразить, Уэнсдей моргнула, а когда открыла глаза — Сольейт исчезла. И всё же на душе стало слишком холодно, даже для неё. Словно температура опустилась до абсолютного нуля. Она бы приняла это за мираж, но зная о своих способностях и вспомнив о свойстве кулона… девочка вдруг оттолкнула Ксавье, вперив на него по-настоящему растерянный взгляд.

— Ты в порядке?.. — тут же осведомился он.

— Не совсем, — призналась Уэнсдей, оглядываясь. Но больше нигде призрака найти не могла. — Давай куда-то уйдём, где потише. И больше воздуха.

— Да-да, конечно, — кажется, она изрядно напугала парня.

Они быстро дошли до ныне безлюдного пятиугольного двора, где даже почти отсутствовало освещение. Там Уэнсдей позволила себе просто сесть на траву и вперить незрячий взгляд в темноту. Хотелось, чтоб Сольейт оказалась лишь миражом, а не призраком, котому не терпелось что-то ей поведать. Уэнсдей приняла бы помощь любого мертвеца, но только не этой девочки, которая отдала за неё свою жизнь.

— Что случилось, Уэнсдей? — Ксавье присел рядом с ней, но на небольшой дистанции.

— Я увидела твою сестру. И я не знаю, что это было. Иллюзия, мистической природы иллюзия или призрак, — она не увидела причин лгать Ксавье.

— Я понял, — отозвался он минуту спустя. — Посидим тут.

Уэнсдей не ответила, продолжая созерцать пустоту. Но чёрное сердечко в груди бесстыдно возмущалось и пыталось взять бразды правления на себя. Чтоб успокоить его истерику, она вдохнула побольше воздуха в грудь и продолжила разговор. С того слова, которое, казалось, сказать невозможно.

— Прости, — выдавила из себя она и вновь смолкла.

— За что?.. — его голос прозвучал странно. Тихо и как-то сокровенно.

— За Сольейт.

— Это был её выбор. А что там о прошлом сожалеть? Уже ничего не изменить, — он подсел ближе к ней, а свет тусклых фонарей за спиной озарил его печальное лицо. — Зато я рад, что сейчас ты со мной, — и его рука коснулась её.

Мир стремительно завертелся, а мышцы содрогнулись от неприятной боли.

***

— Останови это, Уэнсдей! Пожалуйста!

Она очнулась, ощущая, как холодные руки трясут её за плечи. Открыв глаза, Уэнсдей едва сдержалась, чтоб не отшатнуться — перед ней стояла испуганная Сольейт, чей белый бинт на глазах пропитался кровью.

Видение. Замечательно.

Сделав едва заметный вдох, она собралась с мыслями и спросила:

— Что мне остановить?

— Это! — девочка вдруг исчезла, а Уэнсдей куда-то больно упала.

Вокруг всё пропахло железным ароматом крови и, что странно, порохом. Попробовав пошевелиться, она открыла глаза, но увидела лишь яркое синее свечение, укрывшее собой всё. Тело же лежало на чём-то холодном и твёрдом, кажется, на плитке. Но рассмотреть местность не удалось — мир под синим светом, кажется, также застелил туман.

Плохо.

Она не спеша поднялась, пытаясь разглядеть хоть что-то, но не получалось.

Пока она не увидела в синем свете алые пятна. Несомненно — кровь. Она за ней почти побежала, желая узнать как можно больше информации.

Но оступилась, когда её нога заскользила в лужице крови, а в синей дымке удалось распознать очертания Ксавье. Все его тело под рваной одеждой оказалось исполосовано царапинами, но, кажется, неглубокими. Но вот с его опухших глаз катились слёзы, а плечи дрожали.