Того, что посмел забрать у нее сестру.

Такахиро склонил голову набок, и Широ улыбнулась ему. Насколько смогла, слегка натянуто.

— Все в порядке.

Он лишь вскинул бровь, явно демонстрируя, что не поверил ей ни на йоту, но потом пожал плечами.

Ради сестры она сделает все, как надо. Сначала отомстит. Кровь за кровь… Пусть даже на пути к ее маленькой мести стоял обман Такахиро. Но ничего. Все это не играло роли. Еши-сан поймет, а то, что подумают о ней остальные, ее не заботило. Даже если она лишится всего того, что имеет сейчас. В конце концов, выживать в грязи было у нее в крови. А там… Как только она доберется до Тайтэна, как только…

Честно сказать, она еще не придумала все в подробностях. Но знала, что обязана постараться. Ради себя. Ради Сен.

Воровато оглянувшись, Широ улыбнулась лукавей; приподнявшись на носочках, она протянула руку и коснулась лица Такахиро. Неторопливо провела пальцем по скуле и почувствовала, как заходили у того желваки. Он выглядел напряженно, но не уходил, видимо, прекрасная понимая сей намек. Хорошо, холодно отчеканила она в голове. Так и надо.

— Тебе не нравится? — беззаботно поинтересовалась она.

— Все в порядке, — донеслось эхо.

После чего схватил ее за руку. Нежно, почти невесомо. Так, вдруг подумалось Широ, он наверняка держал за руку свою сестру, ту самую, которая умерла. По вине уже ее дорогой Сен. И сейчас, быть может, смотря на нее, на ровесницу своей мертвой Цубаки в дорогом кимоно, он не мог отделаться от ассоциаций с ней же.

Это было очень и очень горько.

Широ знала, что не может его за это осуждать… Но где смерть какой-то незнакомой девушки — и ее любимой Сен?

Затем, он кивнул, неловко, будто бы подтверждая собственные слова. Наклонился вперед, осторожно, и они поцеловались; Широ взяла инициативу, уже знающая, как именно это делать, так, чтобы мужчине понравилось. Вопреки ожиданиям, делал он это неумело, лизался, как щенок, но ее это даже забавляло. Вот он, золотой гениальный мальчик. Которому никогда не было дел до девочек. А она его так грязно использовала.

Он даже не касался ее талии, но Широ вынудила его схватить ее и опустить руки ниже. Он, как и положено, делал это с закрытыми глазами, но она смотрела на него. Прямо в глаза, неотрывно.

Просто потому, что не делала этого искренне. Так же фальшиво, как и признание.

— Я люблю тебя.

Очередная ложь.

Их отношения продолжались ровно. Насколько возможно для фальшивого романа, который вызывал у Широ трясучку, когда никто не видел.

Она не говорила об идее никому; даже Масаки. Ему знать не стоило. Он любил искренность, и то, что планировала сделать Широ, в его систему ценностей не вписывалось, хотя она была уверена: он поддержит ее даже в этом начинании, потому что, в целом, мог принять что угодно, если видел, что человек был уверен. Масаки был простым парнем, очень приятным, и Широ его уважала — и тем противней ей было крутить интрижку с Такахиро, зная, что рядом есть подобный человек. О, когда это закончится, она все расскажет. Извинится… Это будет честнее.

Но она не могла остановиться. Не сейчас, когда желаемая цель была столь близко.

Она сумеет отомстить. Может, не убьет Тайтэна, то точно даст ему понять, с кем связываться было нельзя. Он еще узнает, что трогать Сен было ошибкой, еще пожалеет о том дне, когда сгубил ее любимую сестру. Широ понимала, что месть в данном случае — глупость, что скорее всего это закончится плохо, но она ничего не могла с собой поделать, потому что одна только мысль, что виновный в исчезновении ее самого дорогого на свете человека был все еще жив, спокойно ходил по улице, продолжал существовать… Выводило ее из себя. Нехорошо было так думать, но порой Широ в сердцах размышляла: гибель дочери была Тайтэну наказанием. За то, что он был таким ублюдком. За то…

Но она ведь знала, что к этому имела отношение Сен. Что гибель наследницы частично лежала на ее плечах.

Это была сложная ситуация…

Но Широ было плевать. Плевать на правду, плевать на все это. Она не хотела ничего из этого слышать. Какая разница, кто виноват? Если выбитая с трудом информация из Никайдо о том, что во всем был виноват вражеский шиноби, была правдой, то тут ничего нельзя было сделать. То есть, можно, разумеется можно, но не Сен же специально дала убить эту дочь, ее убийцей был тот шиноби, о котором так упорно отказывалась говорить Никайдо.

Иногда она думала об этом, и ощущала ужасающе бессилие.

В чем вообще смысл такой мести?

После такого она могла лишь беспокойно ходить по своей комнате, злясь. Единственной отдушиной в такие моменты становилась Оджун-тян. Такая очаровательная малявка. Сен не зря постоянно с ней сюсюкалась: у Оджун была просто невероятная способность очаровывать любого. То, что Еши-сан держал рядом с собой не одного, а двух приемных детей, многое говорило о его доброте. Поэтому Еши-сан был хорошим человеком, а Тайтэн — нет.