На ступеньках Старого здания Спенсера снова окружили фоторепортеры, и он вынужден был задержаться и позировать перед их аппаратами. Майлс и Ред, не останавливаясь, прошли вперед. Один из репортеров спросил, кто такой Майлс, но Спенсер только покачал головой. Фотографы шли за Спенсером до конца лестницы. Здесь к нему с решительным видом присоединился Майлс и тоже дал себя сфотографировать.

— Уже двадцать пять лет мои портреты не появлялись в газетах, — заметил Майлс.

В такси Спенсер спросил Реда:

— Вы видели Майрона Вагнера?

— Нет, сэр, — ответил Ред, и больше они ни о чем не говорили.

Когда они наконец добрались до своего номера, Спенсер почувствовал, что с трудом передвигает ноги. Он подошел к кушетке, сел и вызывающе взглянул на Майлса:

— Ну что ж, говорите!

— А что говорить? — усмехнулся Майлс. — Если бы я знал об этой идиотской затее, то по крайней мере мог бы сказать сейчас: «А что я вам говорил!»

Ред с силой втянул в себя воздух и уставился на Майлса.

— Никаких демонстраций, дитя мое, — сурово предупредил его Майлс. — Свое преклонение перед геройством поберегите на будущее, для других кандидатов. Не растрачивайте его на человека, который погубил свою карьеру и превращает вас в безработного только потому, что мир не соответствует идеалам, придуманным им самим. — Заметив, что Ред хочет что-то сказать, Майлс добавил: — В такие минуты, как сейчас, детей не должно быть ни видно, ни слышно. Им следует пойти в ресторан и заказать обед.

— А я не пойду, — сердито отозвался Ред. Зазвонил телефон, и он взял трубку.

— Вы знаете, Донован, — обратился Майлс к Спенсеру, — я все время недоумевал. С самого начала я знал, что здесь что-то не так, но никак не мог додуматься до разгадки. А сегодня, минут за пять до того, как вы запели свою главную арию и вытащили из кожаного мешка своего машинописного зайца, разгадка внезапно пришла мне в голову, и я уже знал ответ — непростительный, безумный ответ.

— Вас вызывает Нью-Йорк, сэр, — сообщил Ред. Спенсер отрицательно покачал головой.

— Узнайте, кто вызывает, — распорядился Майлс. — Попытайтесь быть полезным.

Ред сверкнул на него глазами.

— Вас вызывает миссис Хант, сэр, — сказал он Спенсеру.

Спенсер встал и подошел к телефону. Ред, прикрыв трубку рукой, попросил:

— Не слушайте вы мистера Майлса, сэр! Он не прав, а вы правы. Я это знаю, сэр.

— Спасибо, Ред, — вяло ответил Спенсер и взял трубку.

— Я смотрела передачу заседания, — сказала Луиза, — и хочу, чтоб ты знал это.

— Очень рад.

— Ты еще долго будешь в Вашингтоне? — спросила она.

— Да, завтра состоится еще одно заседание, закрытое. По телевидению оно передаваться не будет.

— Не будет?

— Да, не будет. — Спенсер помолчал. — Комиссия обяжет Лэрри явиться.

— Не беспокойся, мы найдем его. Я уже звонила Дику Поттеру. Лэрри так не отделается. Самолет не может бесследно исчезнуть. Его разыщут. Его найдут, Спенс, и доставят в Вашингтон. — И, не переводя дыхания, она спросила: — По телевидению передали не все заседание. Как оно закончилось?

— Неважно, Луиза, неважно!

— Я хочу тебе еще раз сказать, что я видела передачу и что я горжусь тобой. Скорее возвращайся домой! — воскликнула Луиза.

— Постараюсь, — ответил Спенсер и положил трубку.

Раздался стук. Ред открыл дверь и взял у посыльного несколько телеграмм.

«Ну вот, опять, — подумал Спенсер. — Теперь меня нашли здесь, и все пойдет по-старому: снова начнутся телефонные звонки, письма, газетные заголовки. Это никогда не кончится; это будет продолжаться вечно».

Сделав шаг вперед, он вырвал телеграммы из рук Реда. Тот с ужасом взглянул на Спенсера. Спенсера трясло, как в лихорадке. Он не мог говорить. Он ничего не мог объяснить. Да и к чему объяснять? Он подумал о судьбе Гордона Беквуда.

— Донован, возьмите себя в руки! — донесся до него резкий окрик Майлса. — Дайте мне телеграммы.

Постепенно, словно из рассеивающегося тумана, перед ним снова появилось лицо старика. Майлс пристально и властно смотрел на него. Он взял у Спенсера телеграммы.

— Слушайте меня. Теперь вы будете слушать только меня. Вы правильно поступили, отказавшись от моих услуг сегодня утром, и я ценю это. В отличие от вас я вовсе не жажду попасть в тюрьму. Но сейчас геройские трюки окончены, и вы возьмете меня в адвокаты по той простой причине, что я вам нужен.