И, невозмутимо прошествовав мимо брата в дом, Акме поднялась к себе, быстро переложила ножны с кинжалами под подушку, где они лежали постоянно, и, поправив кровать, села на стул рядом. Лорен ворвался в её комнату, заглянул под подушку и, увидев там то, что искал, медленно поднял на неё подозрительный взгляд.

— В чём дело?! — оскорблённо воскликнула она. — Это моя комната. Я бы предпочла, чтобы ты стучался…

— Я слышал мужской голос не на дороге, а на заднем дворе, — процедил он. — Селим приходил к тебе?

— Братец, у тебя плохо со слухом, — огрызнулась девушка. — Или с головой! Пусть дядя осмотрит тебя. Теперь покинь мою комнату!

Медленно выпрямившись, Лорен развернулся и вылетел за дверь. Акме заперлась, затем села на кровать и, приблизив свечу, внимательно осмотрела перчатку. Она была из тонкой чёрной кожи, довольно длинная, большого размера, с металлическими застёжками. А на запястье её украшал серебряный обруч с изображением маленького сокола, глаза которого горели малюсенькими изумрудами.

«Красивая, — подумала девушка, всячески её поворачивая. — Что ж, Анар, я всё узнаю».

Акме полагала, что в больнице ей удастся отвлечься, но и там — наравне с многочисленными заботами рабочего дня высокая тёмная фигура не оставляла в покое. Она следовала за ней из палаты в палату, из комнаты в комнату, из угла в угол.

Сложных и слишком ответственных процедур ей не доверяли и намеревались доверить не скоро. Как и всем женщинам в больнице. Дядя полагал, что женщина не сможет совладать с собой при виде крови и не в состоянии успешно провести операцию.

Акме работала под присмотром молодого целителя Левина, на которого Бейн возлагал большие надежды. Она ухаживала за его больными: меняла повязки, обрабатывала раны, давала лекарства, накладывала швы.

— У вас золотые руки, Акме, — несколько раз сказал он, обращая на неё гораздо больше внимания, чем того требовала ситуация.

Акме пыталась любезно улыбаться, но получалось не очень. Её бесило то, как Левин смотрел на неё и на недавнем ужине у дяди, и в больнице.

— Сегодня вечером на площади будут танцы, — улыбался Левин. — Я буду безмерно рад, если вы составите мне компанию.

«О Небо, ещё чего не хватало!» — с ужасом подумала Акме, а вслух ответила:

— Простите меня, Левин, я не смогу быть на сегодняшнем празднике. — И даже не стала придумывать причину отказа.

Бейна и Лорена в тот день она видела редко, они занимались тяжелобольными в другом крыле корпуса. Подопечные Лорена выздоравливали гораздо быстрее, чем у других целителей. Подобное явление брат объяснял тем, что вылеченные не болели ничем серьёзным. Но он лукавил. Племянник Бейнардия Фронкса доставал некоторых почти с того света.

По Кибельмиде медленно поползли слухи: мол, дело тут не в таланте Лорена Рина, а в том, что он лечит наложением рук, заговорами, магией. Акме это не тревожило. Она верила, что её брат был невероятно талантливым целителем. Но эти глупые россказни могли сыграть с ним злую шутку. Подопечными молодого целителя обычно были люди из небогатых или бедных семей, плохо образованные или вовсе не получившие никакого образования. Они скорее поверят в колдовство, чем в призвание, и разнесут сплетни по всему государству.

Выслушав предположения Левина о блестящем будущем Акме на поприще целительства, Бейнардий Фронкс хмуро с ним распрощался.

— Что можешь сказать мне о своём трудовом дне, Акме? — тихо спросил Бейн, когда они шли по закатным улицам, омываемым тёплым ветерком. — Не передумала ли отдать жизнь свою на это?

— Я ничего не желаю так же сильно, — тихо отозвалась Акме, встревоженная подавленным настроением своего дяди. — Ты болен?

— Нет, — резче, чем стоило, ответил тот, прекратив этим болтовню своих племянников на пути к дому.

— Как ты думаешь, что случилось с дядей Бейном? — обеспокоенно спросила Акме, когда вместе с братом сидела на лавочке в саду и любовалась тем, как родонитовые лучи ослепительно красного солнца ласкают стены дома.

Вчерашняя ссора уже забылась.

— Не знаю, — Лорен устало пожал плечами. — Обычно он рычит на меня. Но я не помню, чтобы он когда-либо был так раздражён с тобой.

— Быть может, что-то не то в больнице?

— В больницу пришёл Карл Геррич и начал своё излюбленное дело — сплетни и новости Архея. И он передал дяде послание от градоначальника Кибельмиды. Мы с дядей должны прибыть завтра в его резиденцию и присутствовать при визите Аберфойла Алистера, герцога Атийского. Услышав это, дядя побледнел и более не говорил ни слова.