– Даже не спрашивай. Возвращается через месяц в лучшем случае каждый десятый пациент. Еще некоторая часть из них появляется раньше, но по причинам лишних пулевых отверстий, а не для контроля за вживаемостью имплантов. Большую часть я не увижу вообще никогда. Сдохнут в какой-нибудь канаве после перестрелки. И только единицы ходят ко мне регулярно. Зато это – самые мои лучшие клиенты, которым я всегда готов поколдовать выше оплаченного.

– Как я? – я насмешливо выгнул бровь и Вик швырнул в меня комком грязных бинтов.

– Нет, ты – просто идиот. Эталон беспросветной тупости. Работать двадцать пять лет копом в городе, где до гребанного двадцатипятилетия доживает, хорошо, если каждый шестой. И при этом не уйти в спокойную офисную работу, на повышение там, куда-нибудь... Это только ты можешь! Сколько раз ты оказывался у меня на столе? – Вик поймал брошенные мною обратно бинты и замер, ожидая ответа. Я попытался прикинуть, но быстро сбился со счета.

– Кажется, больше пятнадцати...

– Сорок восемь! Сорок восемь гребаных раз! У меня твоя мед.карта толще, чем стоящая рядом история Детройта, – перебил меня друг и я хмыкнул недоверчиво. – А ты не хмыкай, я ведь не шутки шучу. – Вик вдруг успокоился, некоторое время молча перебирал инструменты, очищая их и складывая в бумажные пакеты, а потом обернулся на меня. – У тебя же отпуск? Первый и последний отпуск перед пенсией. Может, угомонишься? А то все похоже на старый фильм.

Я, улыбнувшись, отрицательно покачал головой, с сожалением глядя на товарища. Это он еще не знал, зачем я вообще поперся к мотелю... Разговор, в разных вариациях, проходил уже не первый раз за последние полтора года и каждый раз заканчивался одинаково. То есть – ничем. Так и в этот раз, Вик в очередной раз смерив меня тяжелым взглядом, не стал продолжать эту тему, удостоверившись, что я безнадежен. И, что греха таить, он был в определенной степени прав.

Собрав результаты в стопку, я еще раз поблагодарил всё еще мрачного друга и, убрав пластиковые листы в выданную им папку, отправился домой, благо, идти тут было минут пятнадцать дворами. Может быть, кто другой и побоялся бы идти таким маршрутом в ночное время, но это был мой район, который я знал так же хорошо, как собственную квартиру. А что до Зверей, которые тоже считали этот район своим... Награда за мою голову среди их банды снова была снята, а без приказа своих старших эти громилы, даром что изображают из себя злобных животных, не станут ко мне соваться. Да и к любому другому копу.

Небоскреб встречал меня привычным жужжанием установленной в вестибюле на первом этаже турели и взглядами охраны. Молча кивнув знакомым рожам, которые ответили мне тем же, я поднялся на лифте на двенадцатый этаж и, помедлив, как и всегда, вошел в квартиру.

Пусто.

Пусто и темно.

Как и все последние десять лет.

Дверь за моей спиной с тихим жужжанием закрылась, мигнув зеленым огоньком и отрезая от внешнего мира.

Разувшись, я положил папку на свой рабочий стол, повесил плащ на вешалку, и прошел через комнату к окну, бросив короткий взгляд на полку, где светлым пятном выделялась стоящая в рамке фотография Элен.

Мне не нужно было включать свет, чтобы найти то, что нужно. Не нужно было даже смотреть. Здесь многие годы все оставалось на своих местах. Я с детства был приучен к строгому порядку, потом это усугубила служба в армии. А теперь просто не кому было переставлять вещи, протирать полку от пыли, сдвигая фотографии, менять голограмму вазы с букетом из встроенного в стол датчика... Я им вообще не разу в жизни не воспользовался, если честно.

Глубоко вдохнув, я некоторое время изучал ночной город за окном, следя за летящими по автостраде огоньками фар, а потом, сняв кобуру с револьвером и повесив ее на спинку дивана, поближе к стоящей за ним кровати, принялся раздеваться.

Душ, сигарета, бокал виски, сон. Пройдя в ванную, я скинул грязную одежду в стиральную машину и уже через миг, стоял под потоком воды. Изо дня в день, из года в год. Но завтра все будет по другому. Завтра... Тряхнув головой я открыл глаза, наблюдая, как вода у моих ног закручивается в водоворот перед тем, как исчезнуть в сливе.

Это не может оказаться просто совпадением, я чувствую. Я не должен упустить этот след!

Резко выкрутив ручку смесителя, я задержал дыхание, когда ледяные струи воды ударили по телу, а потом выключил воду, чувствуя, как в голове проясняется.

Нет. Без сигареты. Без виски. Просто спать, чтобы завтра мир был таким же четким, как сейчас.

Растеревшись полотенцем на ходу, я не глядя бросил его на спинку стула и, дойдя до кровати, упал на ее прохладную поверхность, смыкая глаза и делая серию медленных, глубоких вдохов-выдохов.

Внутренний монолог замедлился, а потом прекратился вовсе. Чувствуя спасительную тишину и пустоту, я еще раз глубоко вдохнул и провалился в сон без сновидений.

______________________________

[1] Плазмаферез – процедура очистки крови от посторонних примесей с использованием специализированных картриджей и внешней системы.

4. Голод и платье

Имя: Лара Волкер

Возраст: 35 лет

Роль: наемница, снайпер.

Статус: нейтральный.

Примечания: новый наемник такого профиля в городе - к новым убийствам. Стоит присмотреться к ее профессиональным навыкам, возможно, завербовать. Профессионально использует стилевые импланты для смены внешности, возможно, от кого-то скрывается. Вести осторожное наблюдение, не выдавая себя.