Перед администратором и мной охрана сразу расступилась, игнорируя висящую кобуру с оружием. Очевидно, это тоже привилегия вип-персон. Маловероятно, что обладатели этого статуса регулярно пускают в ход оружие, но... Как говорится, «все равны, но кто-то — равнее». Что в клубе, что перед законами, царящими в Детройте, что во всем «демократичном» США, включая свободный Техас, Мичиган и Луизиану.

Мы подходим к автоматическим дверям, выполненным в стиле японского домика, и администратор отходит в сторону, пропуская меня вперед. Еще несколько шагов, двери открываются, и на меня обрушивается волна звуков и света: какое-то техно, стилизованное под музыку Восточной Азии; людские голоса, сливающиеся в единый гул; неоновые лучи, вспарывающие полумрак первого этажа; сияние площадок для танцоров, стилизованных под раскрывшуюся чашу лотоса...

По правую руку от меня, отделенный невысокими перегородками, начинается ресторан: от маленьких столиков на двоих, до удаленных и наверняка неплохо звукоизолированных зон на большие компании.

Туда мне не нужно.

Я смещаюсь в сторону от входа и неторопливо иду вдоль танцпола, приметив на противоположной стороне, неподалеку от лестницы, достаточно свободную зону, где было несколько пустых диванчиков.

Итак, я внутри, с нужным статусом и пометками в личном деле. Стоит выждать немного, после чего – поискать управляющего и сообщить, что у меня есть предложение для его хозяина. Или, быть может, удастся найти сразу Сиртаки... Посмотрим по обстоятельствам. Для начала — найти себе место, немного выпить и осмотреться.

Прогулочным шагом, изучая интерьер клуба и периодически встречаясь случайными взглядами с гостями — «Все такие кристально чистенькие, аж блевать тянет. Вот твою рожу я точно помню, ты еще у Джеймса проходил за изнасилование и нанесение тяжких телесных, а сейчас о тебе в базе ни словечка. Чертовы пауки!» — я добрался до все так же пустого дивана сразу неподалеку от края танцпола и, усаживаясь в него, заметил, что в мою сторону уже движется одетый в стилизованную под кимоно форму клуба официант с прижатым к груди подносом.

— Добрый вечер, господин Ливану. Комплимент особому гостю от заведения, в честь вашего первого визита. Что желаете? Коктейль, вино, крепкие напитки?

Ну, раз за счет заведения, то почему бы и нет. Впрочем, я все равно не смогу снять внесенный на счет депозит, чтобы вернуть его Джеймсу. Он наверняка тоже об этом знает, так что и не ждет...

— Джин, охлажденный, без льда, с лимоном. И пачку сигарет, что-нибудь средней крепости, но без ароматизаторов, — уточняю я для официанта, и он, кивнув, растворяется в толпе. Свои сигареты я сюда не брал, они откровенно паршивые, а курить хотелось, тем более, что в воздухе буквально витал тонкий запах чужого табака.

Официант вернулся через несколько минут. Нажал на подлокотник дивана, отчего из него появился небольшой столик из толстого матового черного пластика, выставил на него бокал с напитком и блюдце с надетой на шпажку долькой лимона, пепельницу, и положил пачку сигарет вместе с клубной зажигалкой.

— Что-нибудь еще? — спросил он, когда я неторопливо сдернул целлофан с пачки, и, получив отрицательный ответ, снова исчез.

Табак был вкусным и ароматным, налитый на три пальца джин — тоже. Хвойно-цитрусовая жидкость чуть заледенила язык и огненным шаром прокатилась в желудок, оставляя за собой приятное тепло. Поставив бокал обратно на выкидной столик, я прикурил сигарету и краем глаза увидел, что к занятому мною дивану, откуда-то со стороны лестницы кто-то идет. Положив зажигалку рядом с бокалом и с удовольствием затянувшись чуть пряным, терпким дымом, я повернулся в сторону незваного гостя.

Мотылек. Чистый, что неудивительно для этого клуба. В базе, кроме отметки о роде деятельности подошедшего молодого человека, не оказалось ничего интересного, так, пара мелочей из его прошлого, и это как раз таки не было чем-то подозрительным. Мотыльки тщательно следили за своей внешностью и практически никогда не вмешивались ни в какие авантюры. Их лицо и тело были товаром, который должен иметь идеальное состояние. У этого, кстати, весьма интересная внешность, причем, кажется, его собственная, а не правленная. Ну, или у него очень дорогие лицевые импланты, что тоже вполне возможно.

Рыжеволосый скуластый юноша без какого-либо смущения присел на противоположную сторону дивана, окинул меня любопытствующим взглядом и заговорил первым.

— Доброго вечера, сэр. Не видел вас здесь раньше. Вы тут впервые?

— Да, — я выпустил дым из носа, наслаждаясь приятным послевкусием, и продолжил смотреть на мотылька, ожидая дальнейших реплик. Грубить ему не хотелось, так что самым простым способом было просто ответить на его вопросы и показать свою незаинтересованность в дальнейшем. Мотылек чуть растерялся, ожидая, что я скажу что-то еще, но я молчал, и он попробовал снова.

— И как вам первое впечатление?

— Неплохо, — я перевел взгляд на танцпол, равнодушно скользнув глазами по разной степени обнаженности телам и испытывая что-то похожее на радость встречи с мимолетным знакомым, когда база выхватывала людей с разными правонарушениями. Находиться в кругу таких мне было комфортнее, чем среди «идеальных» чистых лиц. Хотя, конечно, настоящий профи не будет вычищать все и надоумит заказчика оставить парочку каких-то мелочей...

Какое-то странное шевеление возле дальнего края сцены заставило меня чуть прищуриться, вглядываясь в просветы между людьми, но вскоре это перестало требоваться. На сцену поднялся здоровенный, лысый и бородатый мужик в красной кожанке на голое тело, демонстрирующей весьма художественно забитое пузо и рукоять укороченного дробовика (полный под куртку бы просто не влез). Чуть прихрамывая на металлический протез, который заменял ему правую ногу от колена и ниже, он прошел через сцену к диджею, не очень ласково оттолкнул его от пульта и, взяв стоявшую неподалеку электрогитару, перевесил ее через себя. Я пошарил взглядом по залу и увидел, что к сцене очень аккуратно пробирается охрана.