Шрифт:
– Для жены и детей. А в Жориках, - убивался Мокрый Зрачок, - Буриках, Пыриках и Лириках их нет. Только в Жмуриках можно достать.
– А что это такое - колготки?
– второй раз спросил начальник СКБ.
– Не знаю, - всхлипывал Мокрый Зрачок.
– В Жмуриках продают. Что это такое, не знаю, а достать надо.
– Ладно. В принципе можно послать тебя в Жмурики. Кому еще нужны эти самые... как их...
– Мне, мне, мне!
– разом закричали человек десять
– А тебе, Быстрая Нога, зачем эти самые?
– удивился Эхразещераз.
– У тебя ведь ни жены, ни детей.
– Ну и что же, что ни жены, ни детей. А чем я хуже других в отношении колготок? Посылайте и меня в Жмурики. В хозяйстве все пригодится.
– И меня, и меня, и меня!- снова закричали разом несколько дзяпиков.
– А пачучей никому не надо?
– пробулькал Зануда.
– Надо! Надо!! Надо !!!
– Кому нужны пачучи, пусть записываются в Бурики, Пырики, Жорики и Лирики.
– Я! Меня! Я! Меня!
– заторопились дзяпики, отталкивая друг друга.
И только всегда некстати вступающий в разговор Акимов неуверенно спросил:
– А что такое пачучи?
– Что б тебя!
– в сердцах выругался Зануда, ища копье. Акимов кисло сморщился и спрятался за широкую спину Могучего Дуба.
– Нет, Акимов. Тебе здесь долго живым не ходить, - сказал Вяльцев.
– Я карат знаю, - усмехнулся Акимов.
Инцидент с распределением мест назначений был исчерпан. Командированных быстренько расписали по селениям. Препирательства кончились. Лишь Мокрый Зрачок начал отказываться от поездки в Жмурики, потому что ему тоже захотелось приобрести пачучи.
Каменотесы старательно вырезали виньетки на командировочных удостоверениях. В кассе выдавали кокосовые орехи, служившие здесь в качестве денег. Командированные расходились по домам, чтобы попрощаться с родственниками, собрать вещи, привести в порядок копья и стрелы. Мало ли что может случиться в пути!
Хижины командированных осаждались толпами соседей и дальних родственников. У каждого были заказы, начиная от пачучей и кончая наконечниками для стрел, которых в самом селении было - хоть пруд пруди.
Около глайдера Акимова уже ждала симпатичная дзяпичка.
– Ах, Толенька, - сказала она.
– Я уже заявление об увольнении отожгла на костре. Сейчас получу трудовую плиту и буду свободна как птица! А тогда за тобой не только в командировку, а хоть на край света?
Акимов покосился на Вяльцева, а тот хмыкнул и сказал:
– У вас тут край света, кажется, не дальше пятидесяти километров?
– Откуда вы знаете?
– Лицо дзяпички сразу изменилось и стало жестким и напряженным.
– О каком крае вы говорите?
– спросил Акимов.
– Он злой! Злой!
– показывая пальцем на Вяльцева, крикнула дзяпичка. Если он все знает, то почему не убьет меня?
– Что он знает?! Что ты знаешь, Виктор?
– Ничего. На надеюсь узнать. Залазь в глайдер. У тебя, я вижу, здесь уже много забот и обязанностей.
– То...
– крикнул было Акимов, но дзяпичка прижала палец к губам и, медленно пятясь, отошла от машины.
– Хватит базарить. Время зря теряем. Прыгай в глайдер!
– И, вскочив вслед за Акимовым, Вяльцев поднял машину в воздух.
– Тебе мало, что они говорят и пишут на нашем языке? Еще хочешь?
– Давай выкладывай.
– Помнишь, ты раскручивал спираль, пытаясь найти другие селения дзяпиков? И не нашел.
– Ну?
– Чекин тоже не нашел.
– Выходит, их нет?
– Не знаю. Все тропинки, выходящие из Капиков, обрываются ничем. Понимаешь? Идет, идет тропинка и ее дальше нет. А письмоносцы в этом месте исчезают.
– Это ты и имел в виду, когда говорил: край?
– Это. Но вот что имела в виду под "краем" эта дзяпичка? Уж ей-то известно гораздое больше моего... Как ее звать?
– Кого? Ее?
– Да.. Эту красотку.
– Не знаю...
– Ладно, не буду.
– Вяльцев развернул карту.
– А имя ее ты знаешь... Вот тропа, над которой мы летим, а под тем деревом, как сообщил Чекин, она обрывается. Проверим?
– Проверим.
– Не мог ты не спросить ее имени...
– Вяльцев! Перестань.
Глайдер опустился в нескольких метрах от развесистого дерева, и оба человека вышли из него.
– Я буду идти по тропе, а ты смотри, следи за мной.
Вяльцев выбрался на тропу и пошел к дереву. Впереди перед ним выбитая ногами людей земля кончалась. Вяльцев достиг этой черты и шагнул в траву, которая скрыла его с головой, только кончики травинок зашевелились. Через минуту он вернулся.