– Свалился гад прямо на голову и каблуком по макушке, - сквозь тихий стон проворчал Чекин.
– Знаешь какие каблуки у этих ботинок?

– Представляю... Больно?

– Больно. Все шишки здесь на меня валятся.

Вяльцев подошел к лежащему на полу дзяпику, подергал его за этикетку кальсон, спросил:

– Как поживаешь, папаша?

– Шпашибо, не ропщу.

– Оно и видно. Свалится с такой высоты и ни одной царапины, да еще обнова каждый раз. Знаешь что, папаша, давай мы тебя еще разочек бросим, вдруг у тебя галстук с широким узлом появится или подтяжки. Неудобно как-то без модного галстука. Откуда это все берется, ты, конечно, не знаешь?

– Не велено жнать.

– А кем не велено-то?

Дзяпик показал глазами в потолок. На потолке не было ни дыры, ни даже трещин.

– Понятно. Слава, давай-ка отнесем его в тамбур.

Дзяпик перенес очередное выкидывание из транстайма с чувством глубокого достоинства. Это мероприятие ему, пожалуй, уже нравилось. Момент соприкосновения тела с землей! Дзяпик замер в вертикальном положении вниз головой, потом вдруг стремительно ушел в грунт вместе с новыми полуботинками. И в то же время что-то загрохотало в рабочей кабине. Силуэтов захлопнул дверь тамбура. И все трое устремились на этот грохот.

Отбив каблуком уголок панели пульта, дзяпик упал на пол. Он был в полном сознании, по-прежнему, без единой ссадины или царапины. Лишь на губах играла фаустовская усмешка, а на шее болтался галстук скромной красно-зеленой расцветки.

– Хватит пока, - сказал Вяльцев.
– Эта наша работа похожа сейчас на ту, которую делают дзяпики. Отнесите его в тамбур и пускай лежит в положении, удобном для срочного выбрасывания. Произведем эту акцию в нужный момент.

– Ах, Вяльшев, - сказал дзяпик, - ну какой иж тебя нашальник!

– Плохой, это уж точно.

– И нишего ты мне жделать не можешь.

– Не могу, хоть убейся,

– А вот я тебе могу.

– Посмотрим еще. Тащите его! А я возвращу транстайм на прежнее место. К краю уже, черти, подтащили.

Вяльцев осторожно отвел транстайм, нависший над краем котлована. И снова место его стоянки оказалось занятым. На этот раз - паровозом, хотя нигде не было и намека на железнодорожный путь. Паровоз по ступицы увяз в земле, но на боку его красовался транспарант: "Вперед! К еще более новым свершениям!"

"Действие все убыстряется, - подумал Вяльцев.
– Пора действительно сниматься с места. С Акимовым вот только что?"

Светящаяся точка на экране радиолокатора вдруг пришла в движение.

– Наконец-то! Главный Первому. Подтвердите прием!

– Первый Главному. Вызов подтверждаю.

Голос был чужой, незнакомый, женский.

– Кто говорит? Где Акимов?

– Первый ведет Тоня. Акимова взяли. Пришли вооруженные и увели. Акимов приказал мне захватить глайдер.

– Откуда ты знаешь пароль?

– Знаю.

– И каким это образом ты умеешь водить глайдер?

– Но ведь меня же обучали!

– Главный Первому, - сказал Вяльцев, тупо глядя на экран радара. Курс к транстайму. Я сейчас выйду на Втором. Покажешь, где это произошло.

– Торопитесь!

16

– Уж не глотнул ли ты чего лишнего?
– строго спросил Эхразещераз.

– Глотнул, - признался Акимов.
– Я здесь такого наглотался, что вовек не переварить.

– Каламбуришь? А у нас недоперевыполнение плана!

– Перенедовыполнение, - поправило начальника СКБ Ответственное Лицо.

– Главное-то ведь что?
– заскрипел директор завода Зануда.
– Главное это ведь, чтобы сняли задолженность с завода. А задолженность у нас огромная! Теперь ни премий, ни тринадцатой зарплаты. Задолженность государство должно регулярно снимать, чтобы мы имели полное право создавать ее заново. И если все умно сбалансировать, то и завод, и главк, и министерство в накладе не останутся,

– Несколько странно вас слушать, - сказал Акимов.
– Ведь это же обман!

– Именно странно, - согласился Эхразещераз.
– Скажи-ка мне, Глупышонок, ты не с Луны свалился, чтобы это тебе казалось странным. Ты ведь должен понимать, что система эта тщательно продумана и в настоящее время является единственно возможной.

– Да, да, - подхватило Ответственное Лицо.
– Ради благородных целей прогресса и гуманности ни в коем случае нельзя отказываться даже от явной лжи. Хорошо бы, конечно, применять ложь незаметно, но ведь это не всегда возможно. Тут и думать придется, да и времени нет. Вот ты, Глупышонок, вроде бы недоволен чем-то, не согласен с нашими методами хозяйствования. Еще и посмеяться хотел бы? Хотел, хотел - вижу. А ты посмотри. Прогресс-то ведь налицо! Прогресс виден ясно! Только дурак не видит, что мы идем вперед семимильными шагами! Оптимальный ряд громко звучащих тамтамов внедрили в производство? Внедрили! Вот видишь. Да благодаря этим тамтамам .нас будет слышно далеко за Пределами. А гранитные бордюры? Можешь ты назвать хоть одну деревню, в которой бы были гранитные бордюры?