Однако такие цепочки отнюдь не типичны. Мы чаще видим их в Европе, чем на других континентах, так как европейское прошлое куда полнее инвентаризировано. Но они сильно разнесены, и кажется, что столь мощные события не могут повторяться часто. Возможно, они сродни aurora borealis [1*], лучше всего наблюдаемому в определенных широтах, подобно тому как фоновые проявления становятся видимыми лишь в особых условиях. ТИПОЛОГИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ КАРЬЕР

Жизни знаменитых художников куда более доступны для наблюдения. Темп и характер жизни художника могут многое рассказать о его исторической ситуации, хотя жизни большинства художников неинтересны. Обычно они распадаются на стандартные отрезки: ученичество, первые заказы, брак, семья, зрелое творчество, ученики и последователи. Иногда художник путешествует, и его путь пересекается с путями более ярких персон. Челлини не был интересным художником, но вел увлекательную жизнь, которая не давала ему погрузиться в трудные дела искусства.

Когда индивид, ищущий личного выражения, встречается с локальным набором возможностей, доступных для него на входе, он должен выбрать, чем будет пользоваться. Это постепенное согласование темперамента с формальными возможностями определяет биографию художника. Наши сведения ограничиваются карьерами, выдержавшими испытание временем: у нас в распоряжении есть лишь «успешные» результаты всех этих случайных сочетаний индивида и его времени. В них можно выделить всего несколько типов, и наше знание о них ограничивается Европой и Дальним Востоком. Жизнеописание художника как литературный жанр больше нигде не практиковалось.

Формальная последовательность по определению превышает способность любого человека исчерпать ее возможности за время своей единственной жизни. И всё же придумать он может больше, чем реализовать. То, что он реализует, подчиняется правилу последовательности, в которой определяются позиции, но не интервалы. И то, что художник придумывает, и то, что он реализует, зависит от его положения в последовательности на входе в форм-класс (с. 51). Между каждой из таких ситуаций и соответствующим человеческим темпераментом существует некоторое сродство.

Есть медленные, терпеливые художники, например Клод Лоррен и Поль Сезанн, чья жизнь состоит из одной-единственной реальной проблемы. Их роднит страсть к изображению пейзажа, и они оба ориентировались в своих поисках на учителей, давно вышедших из моды. Клод, опираясь на своих болонских предшественников, Доменикино и братьев Карраччи, обновил жанр антикизирующего пейзажа Рима и Кампаньи. Сезанн же, подобно многим французским живописцам, склонным к тектоническому построению картины, обратился к Пуссену. Эти общие черты не являются простыми биографическими совпадениями или перекличками темпераментов. Безымянные стенописцы Геркуланума и Боскореале связаны со своими собратьями XVII столетия и с Сезанном как последовательные, разделенные неравными промежутками этапы тысячелетнего исследования световой структуры пейзажа, которое, должно быть, продолжится в столь же непредсказуемом ритме и многие поколения спустя. Этот тип процветает лишь в те рафинированные эпохи, когда престиж изысканных призваний предоставляет людям, склонным к сосредоточению, досуг для того, чтобы достичь тех трудных совершенств, что их влекут.

В таких условиях и до тех пор, пока существуют старые картины вместе с их производными, художники определенного темперамента будут чувствовать необходимость ответить на брошенный им вызов современным решением. Энгр продолжал путь, намеченный Рафаэлем; Мане принял вызов, брошенный ему Веласкесом. Новое произведение заимствует свою меру у старых. Если оно достигает успеха, то добавляет неведомые прежде элементы к топографии форм-класса подобно новой карте, сообщающей неизвестные ранее особенности знакомой, но не вполне изученной территории. Иногда карта кажется законченной, так что добавить к ней уже нечего; форм-класс выглядит завершенным, пока очередной терпеливый человек не примет вызов законченной, казалось бы, ситуации и не достигнет успеха в ее новом расширении.

Резко отличаются от этих сосредоточенных тружеников, посвящающих себя одной проблеме, люди многогранные. Их вход совпадает с одной из двух поворотных точек — с общественным или техническим обновлением, или с обеими, когда эти обновления происходят одновременно, как в эпоху Ренессанса. Техническое обновление подобно весенней оттепели: всё сразу изменяется. Такие моменты в истории вещей случаются тогда, когда новые технологии внезапно всасывают в свой тигель всю полноту опыта: так в текущем столетии преобразили наш мир режиссеры кино, радио и телевидения. Их Вазари, который будет готов появиться спустя примерно поколение после сегодняшнего дня, напишет свою историю и восславит этих легендарных деятелей звука и тени, чьи мифы уже соперничают с мифами классической древности.

Вход для многогранных людей открывается и тогда, когда всё общество в целом перестраивается вдоль новых силовых линий, возникших после глубоких потрясений, и на целый век или даже на два встает задача упорядочить и научиться использовать бесконечно сложные последствия, выводы и производные новых экзистенциальных предпосылок. Крупнейшей концентрацией многогранных художников отличалась ренессансная Италия, где они процветали как узнаваемый социальный тип под покровительством богатых купцов, аристократов, пап и кондотьеров. Альберти, Леонардо, Микеланджело — самые прославленные представители этого типа в Италии. К еще более редкому типу относится Джефферсон, художник — государственный деятель.

Конечно, подобные времена социальных сдвигов и установления новой власти не всегда становятся периодами художественного обновления. Революционное преобразование жизни французской нации в конце XVIII столетия сопровождалось появлением новых и необычайных мод, но фундаментальных перемен в искусстве, сравнимых с тем, что случилось в Италии XV века, там не было. Вообще, художественное обновление происходит в произведениях искусства и в среде художников, оно не может быть объявлено правительственным декретом. Когда в существующих традициях продолжают открываться обширные возможности для будущего, в обновлении нет нужды. Если многогранного человека вызывает к жизни время обновления, то терпеливый исследователь одной проблемы процветает во времена ясной будущности.