– Про аварию вам уже сообщили бы. Проспал, видимо, – неуверенно предположила Стейси.

Обе знали – это вряд ли.

– Теперь я буду переживать, что ему стало плохо в квартире, – сказала Анджелина. – Я бы поехала туда, но по такой погоде, боюсь, застряну в пути. К тому же у Рори сейчас полицейский психолог…

– Квартира недалеко отсюда, а в ящике стола Джулиан хранит запасные ключи. Если он не объявится до обеда, я могу туда наведаться. Хотите?

– Не знаю. – Анджелина покусала губы. – Может, мы зря себя накручиваем? Наверняка есть простое объяснение…

В трубке помолчали.

– Давайте все же съезжу в обед к нему на квартиру?

– Съездите, если не трудно. И сразу сообщите новости, пожалуйста.

– Конечно. Вернусь к клиентке. Скажу, что Джулиан опаздывает из-за снегопада, и перенесу встречу.

– Позвоните мне, как только доберетесь до квартиры. Спасибо, Стейси.

Анджелина положила трубку, в отчаянии прижала руку ко рту, борясь с накатившей дурнотой.

Еще несколько дней назад жизнь была так прекрасна, а теперь… Почему все пошло наперекосяк?!

Джаз нашла Селестрию в комнате для родственников, расположенной рядом с отделением интенсивной терапии.

– Милая, ты добралась, надо же! Сумела, да еще так быстро.

Селестрия обняла дочь.

– Мне показалось, я ехала целую вечность. – Джаз почувствовала, как мама дрожит; усадила ее в кресло, взяла за руки. – Есть новости?

– Скоро подойдет врач и расскажет, что происходит. – Селестрия посмотрела на часы. – Я услышала это от медсестры сорок пять минут назад. – Она пожала плечами: – Ну, не скандалить же. Я очень хорошо знаю, сколько у докторов забот.

– Как папа?

– К нему не пускают. Делают кучу анализов, опутывают бедного Тома проводами, подключают к аппаратам… Обещали сообщить, когда я смогу войти в палату, но тоже пока не сообщили. – Селестрия сжала ладонь дочери. – Огромное тебе спасибо, что приехала. Ты ведь так занята.

– Мама, пожалуйста, не благодари. Я не могла не приехать.

– Хочешь кофе? В конце коридора есть автомат.

– Нет, спасибо, мам. Не хочу.

– Как дорога?

Джаз понимала, что сейчас разговор ни о чем – их единственное спасение.

– Ужасно, но, к счастью, Па…

Договорить она не успела – дверь открылась, и к ним подошел врач.

– Миссис Хантер?

– Да.

– Я Роберт Карлайл, лечащий врач вашего мужа. – Он посмотрел на Джаз: – А это?..

– Наша дочь Джасмин.

– Хорошо. – Мистер Карлайл подтянул стул, сел лицом к ним.

– Это инфаркт? – не утерпела Джаз.

– Да. К сожалению, инфаркт.

Она сжала мамину ладонь.

– Насколько все плохо?

– Чтобы выяснить, надо закончить обследование. У мистера Хантера к тому же легочная инфекция. Вы не замечали, чтобы он кашлял, миссис Хантер?

– Замечала, но Том отмахивался, говорил, что чувствует себя хорошо.

– Не вините себя. Инфаркт спровоцировала не инфекция, хотя и здоровья она не добавила. Сейчас главная проблема – лечение. У вашего мужа пострадали два жизненно важных органа: сердце и легкие. В последних много жидкости. Это из-за инфекции, а также из-за того, что сердце не выполняет нормально насосную функцию. Организм почти не выводит жидкость.

– Он будет… будет… – Селестрия не смогла закончить фразу.

– Миссис Хантер, ваш муж очень болен. Мы делаем все возможное, чтобы ему помочь. Ему назначен курс антибиотиков внутривенно против инфекции, мы вводим ему препараты для стабилизации сердца, и, что, наверное, особенно вас огорчит, он вынужден находиться в кислородной маске. Она подает чистый кислород в легкие, таким образом мы надеемся удалить из них жидкость. Это неприятно для мистера Хантера и не очень приглядно для вас. Пока что он не сможет с вами разговаривать.

Мать с дочерью молча переваривали услышанное. Наконец Джаз спросила:

– Какие прогнозы?

– Все станет ясно в ближайшие сутки. Мы опасаемся, что после одного обширного инфаркта возможен второй. Есть вероятность, что легкие не очистятся. Хотите услышать проценты? – Карлайл пожал плечами: – Я бы сказал, что шанс вашего отца выкарабкаться – около тридцати процентов.

Джаз кивнула, велев себе не плакать.

– Мы сделаем все, что в наших силах. К тому же мистер Хантер, похоже, боец. – Карлайл улыбнулся: – Силу духа не следует недооценивать ни в коем случае. Если хотите, можете пройти в палату. Ненадолго. Он в сознании, это хороший признак. Мистер Хантер знает, что говорить ему нельзя, поэтому не поощряйте его.

Мать и дочь встали. Селестрия пожала врачу руку:

– Спасибо, мистер Карлайл, Том в надежных руках.

– Стараемся, – коротко кивнул Карлайл. – Нажмите кнопку звонка, медсестра вас впустит. С вашего позволения пойду к другому пациенту.

– Конечно.

Они вышли из комнаты для родственников следом за врачом, проводили его взглядом. Джаз надавила кнопку на дверях в отделение интенсивной терапии. Пока ждали, Селестрия вновь схватила дочь за руку:

– Родная, папа не должен узнать, насколько плох.