– Мам, он уже наверняка знает.

Дверь открыла симпатичная медсестра малайзийской внешности.

– Мы к Тому Хантеру, – сказала Джаз.

Медсестра кивнула и провела их внутрь, в удивительно тихую палату.

При появлении жены и дочери Том поднял руку. Джаз подождала, пока мама обнимет отца. Та что-то шепнула, папины глаза радостно вспыхнули. Селестрия села на край кровати, держа Тома за руку; Джаз подошла с другой стороны.

Поцеловала отца в макушку, наклонилась к уху, сказала тихонько:

– Привет, пап. Не смейся, а то меня отругают, но в этом наряде ты похож на слоненка.

Джаз указала на маску с торчащей по центру пластиковой трубкой, похожей на хобот. Отец улыбнулся, Джаз пристроилась на кровати напротив мамы.

– Ну и денек ты выбрал, чтобы заболеть. Такого снегопада уже сто лет не было, – сказала Селестрия, поглаживая ладонь Тома. – Твоей дочери пришлось добираться сюда из Норфолка на лыжах.

– На побережье снега еще больше, очень необычно.

Джаз подивилась банальности собственного замечания, когда наружу просились совсем другие слова: «Не бросай меня, ты мне нужен, я люблю тебя, у меня сердце разрывается при виде твоих страданий…»

Минут через пятнадцать Том задремал.

– Мам, я поищу туалет. Ты тут пока справишься?

– Конечно, родная. – Селестрия с ласковой улыбкой гладила мужа по голове. – Я его знаю. Если меня не будет рядом, он глаз не сомкнет: вдруг врачи сделают что-нибудь без его ведома? Сходи выпей кофе. Отдохни. Мне сейчас хорошо.

Джаз понимала – мама хочет побыть с папой наедине, насладиться каждым мгновением, которые у них остались.

– Хорошо, я скоро.

После туалета Джаз долго блуждала бесконечными коридорами в надежде рано или поздно отыскать буфет. Шла и ежилась от запаха. Она часто бывала в больницах по служебным делам – допрашивала подозреваемых, жертв, свидетелей, – но больничные запахи никогда на нее не действовали. Когда опасно болен родной человек, все воспринимается по-другому.

В буфете было пусто; амбулаторных пациентов и посетителей, видимо, отпугнула ужасная погода. За столиком у окна читал газету Патрик.

Джаз подсела к нему, чувствуя себя как выжатый лимон.

– Как он?

Ответа не потребовалось, все стало понятно по лицу Джаз. Патрик сжал ее ладонь, поднялся.

– Принесу тебе кофе, и ты все расскажешь.

– Лучше чай. И воду.

– Перекусишь?

– Нет, спасибо.

Джаз уставилась в окно, за которым дневной свет мерк под натиском неутомимых снежинок. Если худшее произойдет сегодня, она возненавидит снег навсегда.

– Прошу, девушка. Добрый крепкий чифирь.

Патрик поставил перед ней маленький заварочный чайник из нержавеющей стали, а также практичные чашку и блюдце, изготовленные по принципу «прочность превыше всего».

Джаз налила чаю, глотнула. Патрик терпеливо наблюдал со стула напротив. Наконец она произнесла:

– Врач сказал, что вероятность выживания – тридцать процентов. Папа очень слаб, в ближайшие сутки все решится.

– Ты его видела?

– Да. Он в жуткой кислородной маске, поэтому не может разговаривать. Послушай, Патрик, большое спасибо за помощь, но сегодня я точно никуда не поеду, так что незачем тебе здесь сидеть.

Патрик ткнул пальцем в окно.

– Думаешь, я куда-то поеду? Я позвонил в отдел, все тихо. В плохую погоду насильственных преступлений совершают меньше, ты же знаешь.

– Ты не ведешь сейчас расследований?

– Только закрыл дело, пару дней назад. Очень удачно закрыл. Даже благодарность от комиссара получил.

– Поздравляю. – Подробности Джаз не интересовали. – Все равно не можешь же ты торчать тут целый день.

– Я могу делать что хочу, а в настоящий момент мне прекрасно сидится и читается газету. Станет скучно, пойду лепить снеговика. – Глаза Патрика блеснули.

– Надо позвонить Майлзу. Придется топать на улицу, внутри мобильные запрещены.

– Давай свой мобильный мне, я займусь. Передам твоим, что ты пока здесь; поработаю вашим связным. – Патрик подался вперед, взял ее за руки. – Джаз, прошу, забудь сегодня о деле и сосредоточься на папе. Если будет что-то срочное, я тебе сообщу, клянусь.

Предложение звучало разумно, и Джаз кивнула. Выудила из сумки телефон, отдала Патрику.

– Только умоляю, не исчезай. Это – моя связь с миром.

– Не исчезну, Джаз. Поверь мне.

На язык просился едкий ответ, но она решила, что сейчас не лучшее время для выяснения отношений.

– Я буду ждать здесь, хорошо?

– Спасибо, Патрик. Пойду к родителям.

После беседы с Изабеллой Рори выглядел повеселевшим и расслабленным. Он поднялся к себе в комнату почитать.

– Он в порядке? – спросила Анджелина, снимая пальто с печи и подавая его гостье.

Иззи неопределенно кивнула:

– Да, по большому счету, с Рори все хорошо, хотя что-то его тревожит. Не могу пока разобраться, что именно. Самое интересное, не похоже, чтобы проблема имела отношение к отцу. Скорее, она связана со школой.