— А ты смелый, — в голосе Яна послышались нотки восхищения. — Я тоже уже думал, как от Вавилы свалить, стырить у него из кабинета, что поценнее да дуть, когда его нет. Да поджилки трясом тряслись. Слаб хребтиной. А ты сдюжил.

— Да чего я сдюжил, ни хера я не сдюжил. Вот валяюсь теперь здесь. Дерьмом в дерьме, — не выдержал и со злостью на собственную глупость, выругался Глеб.

— Ну да, — спорить было не о чем.

— А ты вот головой думал, а я палкой в штанах, поэтому ты на верху, в своей комнате и мягкой кровати, а я тут… — он вновь развёл руками.

— Да ладно, не такие уж и мягкие кровати у Вавилы, — в ответ на шутку Яна Глеб невесело усмехнулся.

— Ладно, пойду я. А то вдруг заметит, что мы тут треплемся, но ты держись, может что-то еще и перемелется… — попытался обнадежить Ян, вдруг ставший Глебу почти приятелем. — Если смогу в тайне от Вавилы, что урвать повкуснее — принесу! — пообещал он напоследок,

Так прошло несколько дней. Кормил Вавила пленника «на убой», но не в том плане, что раскармливал как мясного кабанчика, а что сытного ничего не давал, всё равно сдохнет. Но Глеб вдруг решил выжить. Раз не убили — сам не умирать, не облегчать Вавиле жизнь понапрасну.

Выдержать невыносимые условия содержания Глебу помог новый визитёр. С первого дня пребывания в подземелье парню не давала покоя мысль о крысах. Еще с сиротского детства он их панически боялся, и какова же была радость — наверное единственная во всём этом мраке — что их здесь нет. Сначала пленник решил, что они боятся чёрного медиума и обходят дом вместе с подвалом стороной. Но однажды по стене прошелся еле различимый шорох. Глеб напрягся. Но это оказался кот. Пушистый и ласковый. Странно, что Глеб никогда не встречал его наверху. Но он давно уже разучился удивляться. Живой, тёплый кот. Радоваться надо, а не дурацкими вопросами мучиться. Теперь секрет пропажи крыс легко объяснялся. Сумрачное животное прекрасно видело в темноте и каждый день навещало своего нового, двуногого подопечного. Скромные пайки, которые приносил Ян, и ласка кота позволили пережить эти жестокие дни.

Шаги Вавилы Глеб не столько расслышал, сколько почувствовал. Тот ходил сильно наступая на носок и отбивая пяткой, из-за чего даже древняя кладка заметно вибрировала. Через несколько мгновений показался и сам обладатель тяжелой поступи.

— Ну, что жив ещё, не сдох, тварь подзаборная!? — выкрикнул он с верха площадки.

— Не сдох, — утвердительно и весело ответил Глеб.

Он был на самом дне во всех возможных смыслах, поэтому бояться было уже нечего. А значит можно дерзнуть! Максимум, что может случиться, Вавила его убьёт и закопает здесь. Но возможно с той стороны Глебу даже проще будет дотянуться и отомстить некроманту… Ведь, глядишь, там, где ничего нет, кроме смерти и разложения, кому-то нужен способный ученик.

— Счастье тебе подвалило сегодня полный штаны, — продолжал глумиться, не спускаясь ниже, Вавила.

Глеб почему-то с наслаждением осознал, что медиум не гнушающейся запустить руку в разлагающуюся плоть, брезгует подступиться к натёкшим с него нечистотам. Пусть таким способом, но сейчас сидя в луже грязи, он был сильнее страшного некроманта.

— Щас Ян тебя отцепит. Приведи себя в порядок. За час до полуночи жду вас обоих у себя, — коротко заявил он. — Оба будете нужны.

Какая сила пришла Глебу на помощь, он не знал. Белая или чёрная — плевать! Главное, что он, кажется, спасён.

Вавила восседал за своим столом как царь. Его домашний халат был расшит золотыми нитями: на ткани расцветали алые экзотические цветы, на которых сидели яркие павлины с синими и зелеными хвостами. За время отсутствия Глеба в кабинете появилось еще больше книг. Но кроме литературы полки были заставлены разнообразными сокровищами: шкатулки с самоцветами, изысканный фигурки, огромная шкура странного светло-рыжего животного с огромной башкой и длинными патлами вокруг неё. Она скалилась прямо на Глеба. Такие в их местах точно не водились. На всякий случай он встал подальше от головастого. Хотя выпотрошенный и в такой позе: ничком, четыре лапы как стороны света в разные стороны — он точно не опасен. А вот Вавила выглядел еще более устрашающе. То ли Глеб провёл много дней в подземелье, то ли отвык, то ли раньше не обращал внимание, как обезобразился их хозяин. И без того длинные волосы еще больше отрасли и взлохмаченными торчали в разные стороны, глаза блестели красным огнём, увеличившееся пузо плохо скрывалось полами даже очень просторного халата.

Глеб ждал, что Вавила начнёт требовать от него мольбы и прощение или клятвы в вечной верности. Но он этого не сделал. Более того великан вообще больше не говорил с ним о побеге. Лишь спустя время парень осознает, что всё время думал, что они с Яном для хозяина некто вроде сыновей… Пусть содержащихся в чёрном теле, но приемников, которым он передаст знания. Но нет. Они для него были инструментами, обученными, наточенными орудиями. И сейчас он собирался ими воспользоваться.

Для начала медиум разложил перед своими подручными чертёж странного устройства: горизонтальная поверхность с пятью коваными скобами-креплениями из серебра. На каждой из них был установлен хитрый, защелкивающийся на скрытую задвижку замок, разомкнуть который мог только тот, кто точно знал принцип устройства. Между креплениями должны были тянуться толстые цепи. Все механизмы были прорисованы в мельчайших деталях и замерах, поэтому даже далекие от инженерного дела парни смогли понять, что от них требуется. Самые сложные детали Вавила изготавливал сам. А вот вытесать столешницу, выковать крупные детали приказал Глебу и Яну, для чего заказал всё необходимое оборудование. Работа над устройством заняла около двух недель. Окончательную сборку Вавила проводил у себя в кабинете в полном одиночестве. Сообщив, что пока «никчемные чурбаки» свободны. Ян, конечно, сразу отправился в местный бар, где на три дня ушёл в загул. А Глеб прихватил из кабинета хозяина «Наставление по инженерному делу», очень уж заинтересовал его хитроумный механизм! Поэтому он очень обрадовался, когда Вавила наконец приказал за четверть часа до полуночи явиться в его кабинет. Наконец-то он увидит, какой цели служит это устройство.

Войдя в кабинет, первым делом они ощутили странный запах. Густо пахло смолой, сырым мхом и затхлостью времени… Как бывает пахнут старые тряпки на чердаке: веками спрессованной, лежалой пылью. В центре комнаты высился куб. Он был накрыт плотным льняным покрывалом. Размытые пятна, которыми оно было покрыто, выдавали, что его не очень бережно пользовали. А постоянное движение, что оно скрывало некое мечущееся существо. По бокам от скрывающей кого-то конструкции стояли два крепких мужчины. Обоим было хорошо за сорок лет, густые окладистые бороды свисали до середины широкой груди, а сильные ладони, не вмещались в карманы, поэтому только большие пальцы цеплялись за их края. Легко было представить, как один такой молодец может парой ударов топора срубить дуб в пару обхватов. Поэтому так разительна была их очевидная нервозность: они беспрестанно пальцами теребили ткань. Странно, что могло напугать этих богатырей?