– Напьёмся лучше все вместе: у меня тут французское есть – пятнадцатилетняя выдержка! – заигрывающее говорил Клаус и достал из стильного кожаного дипломата бутылку вина.

Смитти настолько расчувствовался, что даже пригласил разделить прощание с Клаусом всех официантов и поваров «Таинственного сада», включая своего ненавистного врага – шеф-повара конкурирующего заведения. Вечеринка эта напоминала самый обычный корпоратив: все присутствующие выпили и пребывали во взбудораженном состоянии. В ход пошли танцы и даже пьяные конкурсы в количестве парочки штук. Атмосфера была дружеской и тёплой, потому что Никлауса очень любили не только его коллеги, но даже все, кто работал в «Таинственном саду».

– Майклсон! Неси ещё что-нибудь, найди у меня в погребе самое лучшее, а то всё, что было, уже заканчивается, – процедил Роберт Смит счастливым голосом.

– Пойдём, Ник, принесём ещё вина, поднимайся, – ласково сказала Кэролайн, встав со своего стула, и потянула с силой обеими руками за рукав парня.

Клаус про себя отметил, что мисс Форбс сегодня до неприличия прехорошенькая в своём тёмно-бирюзовом коротком платье из шёлка с цветочно-абстрактным принтом, которое открывало обожаемые им худые ножки Кэролайн.

Молодые люди, смеясь, спустились по крутой лестнице, приятно пахнущей тёплым деревом. В погребе тянулись длинные ряды с пыльными коллекционными и дорогими бутылками разного сорта и выдержки вина. В маленьком открытом окошке, ведущем на улицу, было видно ночную дорогу, а если подойти ближе, то и звёздный весенний небосвод. Из окна дул свежий ветерок, наполняя подвал десятками запахов: свежей листвы, подогретой солнцем почвы, бензина и душного каменного испарения.

«Опять в моей жизни какой-то новый этап, новый переворот. Я жду его с нетерпением… Ах, до чего моя ведьма хороша сегодня! Я хочу целовать её, я хочу долго обнимать её, я бы занялся с ней любовью прямо здесь. До чего стыдно и сладко думать об этом. Но мне не тревожно, как это обычно бывает в присутствии Кэролайн: мне спокойно, я просто счастлив и готов к чему угодно, что может сейчас произойти, лишь бы это было что-то хорошее».

– Возьмём вот это из Бордо и то итальянское! – игриво повернулась к нему Кэролайн со стеклянной бутылкой в руке.

– Как хочешь, мне уже без разницы, что вливать в себя, – отрезал с улыбкой Клаус, остановившись, и засунул обе руки в карманы брюк.

– У тебя одно потрясающее событие сменяется другим – мне думается порой, что это будет бесконечно. Я, будто ребёнок, боюсь отчего-то потерять тебя такого, какой ты сейчас… вдруг ты станешь кем-то другим, забудешь тех, кто был с тобой с самого начала, – грустно сказала девушка.

– Боже, Кэр, что за вздор тебе пришёл на ум? Я осознаю, насколько сейчас мои дела идут в гору, как меня захватывает нарастающая известность, но поверь, чтобы мне зазнаться, я должен сняться как минимум в сопливом сериале, – он рассмеялся и почесал затылок.

– Извини, я просто пьяная, – отмахнулась блондинка, прижимая к себе вино.

Клаус медленно подошёл к своей собеседнице и осторожно взял в руки её

лицо. Он долго смотрел в её глаза, поглаживая большими пальцами линию от скул до губ. Ему сладостно было наблюдать за тем, как Кэролайн блаженно прикрыла глаза, и слышать, как она рвано задышала. Её волосы на затылке чуть колыхал ветер, струящийся из открытого окошка.

– Удивительный момент, не находишь? – заворожено спросил Никлаус, но не для того, чтобы Кэролайн ему ответила, ему просто приятно было без стыда и преград говорить о своих чувствах. – Я уверен, наше с тобой время ещё придёт. Но не сейчас.

Клаус жарко прильнул к губам Кэролайн, и она горячо обвила его руками, взъерошивая волосы на голове парня. Он ненасытно целовал её шею и оголённую грудь, прижимая девушку к себе всё сильнее. Им двоим был нужен этот момент очень давно, чтобы выпустить наружу сдерживаемые каждодневно эмоции, и оба знали, что за этим в дальнейшем ничего не последует, потому что старая пропасть меж ними была до ужаса велика, да и новые жизненные вехи не отпускали их. Оттого всё, что им оставалось, успокоить свою душевную жадную потребность в лице друг друга через эту тайную близость.

Когда молодые люди успокоились, они взяли обещанные бутылки с вином и молча поднялись наверх. Каждый из них понимал, что это было нечто вроде прощания до новой ещё очень нескорой встречи. Они должны были пойти теперь своими дорогами.

Остаток этого вечера Клаус и Кэролайн танцевали только друг с другом, прятались по углам, что доставляло им почти ребяческое удовольствие.

– Мне сейчас думается, что я не попаду в июле на твой двадцатый день рождения, Ник, – шептала мисс Форбс на ухо своему кавалеру, крепко прижавшись к нему в очередном медленном танце.

– Почему же это? – он оторвал подбородок от плеча девушки и посмотрел ей в лицо, нахмурив брови.

– Ну, наверное, ты будешь жутко занят. Возможно, ты будешь в другом городе.

– Обещаю тебе, что в свой день рождения я специально сбегу к тебе, – он засмеялся и уткнулся носом в её локоны. – Я куплю себе винтажный автомобиль, и мы поедем кататься до ночи, болтая обо всём на свете.

– Ловлю тебя на слове, Майклсон, и только попробуй не сдержать своё обещание! – она деловито ткнула в него указательным пальчиком. – Хотя ты дурак, если думаешь, что Хлоя ничего у тебя не спросит и ничего такого не подумает на сей счёт.