«Лучше бы не отправляли бабушек и дедушек праздновать это Рождество в Париже. Будь они здесь, все бы вели себя прилично и не стали напиваться как свиньи», — думала она, шустро переодеваясь. Затем вызвала такси, взяла две подарочные коробки и спустилась вниз. Её сердце начинало заходиться радостным ритмом, нервы успокоились в преддверии освобождения из душной камеры пыток родных стен. Пока обувалась в прихожей, не заметила, как подошёл дядя Роберт и с молчаливой мольбой в глазах смотрел на неё, медленно допивая остатки бренди.

— Жаль, что ты уходишь.

— А чего жаль-то? Всё равно вам взрослой компанией и без меня будет круто. Можно пошлые шутки шутить и не извиняться при этом каждые две минуты, — заметила она, натягивая шапку.

Чуть покачнувшись, Роберт потянулся к ней, пытаясь обнять и поцеловать в щёку влажными раскрасневшимися от алкоголя губами, но Мари с застенчивым смешком увернулась и открыла входную дверь.

— Фу! Ненавижу все эти дурацкие обнимашки! — пискнула она на прощание и скрылась в плотной пелене снегопада.

Хэнк и Коннор заканчивали просмотр «Плохого Санты»?{?}[рождественская чёрная комедия 2003 г. выпуска от режиссёра Терри Цвигоффа.], окружённые петляющими по всему дому искрящимися дорожками электрических фонариков. Смеясь и чавкая, Андерсон доедал кусок запечённого свиного окорока с картофельным салатом, запивая ужин густым ароматным глинтвейном: Хэнк очень гордился тем, что отказался от виски в праздники, но не без усилий удерживал себя от того, чтобы не набраться и безобидным винным напитком. Сумо мирно посапывал рядом с телевизором, но внезапно поднял голову и издал тихий приветливый лай. От дома отъехал автомобиль, снег захрустел под торопливыми ногами, а следом — настойчивый долгий звонок. Коннор подорвался с дивана, обожжённый волнительной догадкой, и не медля открыл дверь.

— Счастливого Рождества!

Тонкие жаждущие руки крепко сплелись вокруг него.

— И тебе. — Коннор снял с неё шапку и поправил распушившиеся пряди.

— Слушай, ничего, что я вот так без звонка припёрлась? Вдруг я вам тут даром не нужна?

— Нет, вообще-то теперь это идеальный вечер. Спасибо, что припёрлась, — неважно, со звонком или без.

Задыхаясь от радости, вошла внутрь, размашистыми движениями сняла верхнюю одежду, всучив её Коннору, и пробежала к дивану. Плюхнулась и звонко поцеловала в щёку удивлённого Андерсона.

— С Рождеством, Хэнк! — громко щебетнула Мари. — Вы ёлку нарядили?! Какая красивая! Папа вот принципиально не захотел в этом году, дескать, от неё иголок потом куча. Хотя что мешало искусственную поставить? И природе хорошо, и мне приятно.

Бросив коробки подле Хэнка, подскочила к маленькой ели, стоящей сбоку от кресла.

— М-м-м, как здорово пахнет смолой и хвоинками! — Мари приблизила лицо к дереву и шумно вдохнула.

Старый проигрыватель пластинок тихо напевал рождественскую мелодию, ёлочные игрушки отражали разноцветных «светлячков». Дух настоящего праздника, простой и радушный уют, ароматы корицы и цедры перемешались с аппетитными запахами мясных блюд. Мари почувствовала, что именно теперь она наконец-то дома.

— Съешь чего-нибудь? — лениво поднявшись с дивана, спросил Андерсон.

— Да не, спасибо, дома поела. А! Это вам, кстати.

Вернулась к оставленным подаркам и вручила их Хэнку и Коннору. Для обоих было заготовлено по тёплому шарфу ручной вязки, над которыми Мари корпела с лета, как только загорелась этой идеей, поначалу казавшейся безумной и невыполнимой. Но мисс Эванс любила ставить перед собой высокие планки, обычно пугавшие на первых порах. В дополнение для Хэнка была положена футболка с логотипом обожаемых им «Рыцарей чёрной смерти», а для Коннора три книги в жанре научной фантастики.

— Нет, ты подумай только! Во малая! Совсем с ума сошла, — приложив к себе футболку, восторгался Андерсон, не пряча доброй улыбки. Неосторожная мысль кольнула стариковское сердце: «Интересно, что бы придумал Коул в её возрасте? Наверное, что-то в этом духе, только без шарфа».

— Погляди-ка, у нас настоящее Рождество, а не унылая холостяцкая бухаловка под прикрытием праздничного ужина, — посмеивался Коннор, поглаживая Мари по плечу.

— А чего это сразу унылая? Ржал тут у телика как ненормальный всего несколько минут назад. — Андерсон наклонился к любопытно глазеющему на шумную компанию Сумо: — Гляди, какая! Будешь теперь её своими слюнями уделывать, вместо старых.

— Мари?

— Да?

Энергично задрала кверху голову.

— Спасибо тебе. — Коннор прочертил согнутыми пальцами её скулу. — И раз уж ты здесь, лови тогда обратную связь. — Он прошёлся до книжного шкафа и вытащил с верхней полки металлический футляр. — Подставляй цепкие лапки, обезьянка.

Открыв свой подарок, Мари застыла над ним и с минуту молча оглядывала содержимое увлажнившимися глазами. Это был набор для изучения свойств воды и почвы, а также различные передовые гаджеты для исследования биологических образцов. Утёрла мокрые ресницы и лучезарно заулыбалась. «Никто, кроме тебя одного, не знает, как мне плевать на шмотки, золотые серёжки и прочую бесполезную лабуду. Никто, кроме тебя, никогда не слушает меня. Не верит в меня… Мой милый друг! Мой милый друг!» — хотелось ей прокричать.