Еще один щелчок, и все было кончено...

В этот самый момент в том месте, куда я спустилась, резко вспыхнул свет. Такой яркий, что я не сразу сообразила даже, что это обычное электричество. Или, по крайней мере, что-то очень похожее. Когда я проморгалась и привыкла к яркому свету, привычной мне лампочки не увидела. Свет издавал, казалось сам воздух под потолком.

Но больше всего меня поразил странный механизм, стоявший в таинственном подземелье. Огромный, занимающий большую часть комнаты, он был одновременно похож на паровую машину, которую я видела однажды в музее, и не похож на нее же...

Ни пара, ни запаха огня, ничего подобного не наблюдалось, одна машина работала прямо сейчас. Но что именно она делала было совершенно не понятно... И как она, вообще, работала, если за ней никто не присматривал очень долгое время, если судить по слою пыли, покрывавшему машину и по облупившейся краске на деталях и трубках разного диаметра, пронизывающих весь агрегат, словно черви.

Но самым загадочным было то, что из механизма в противоположные стороны выходили две змее-трубы, одна из которых когда-то была окрашена черным, а другая белым. Они тонули в стенах, выложенных кафельной плиткой.

Любопытство такое же сильное чувство, как страх. А может быть даже сильнее. Потому что я, вместо того чтобы попытаться найти выход наружу, подошла к машине, пытаясь разгадать ее предназначение. На небольшой каменно-металлической панели, в которую были впаяны мягко сияющие в свете магической лампы камни, явно располагался пульт управления. Каждый камешек был подписан неизвестным мне значком, который однако был очень похож на местные буквы. Я видела их в книге... Но, к сожалению, все время, пока я здесь, я была так сильно занята выживанием, что не успела научиться читать. И если язык, на которым мы разговаривали был, по-моему, тем же русским, то буквы в книгах напоминали арабскую вязь. Я знала кое-какие буквы, но не более. Единственную книгу, которую видела, я все равно не могла взять в руки.

В центре панели управления располагался неглубокий, но четкий отпечаток ладони. По размеру едва ли больше моей...

Зачем я это сделала, сама не знаю. Вопреки логике и здравому смыслу, который говорил, что трогать пульты управления незнакомых механизмов, которые к тому выполняют неизвестные тебе функции, идиотизм, я стерла подолом пыль с отпечатка ладони, и приложила к нему свою руку, словно желая сравнить размер ладони и выемки.

Они подошли друг к другу почти идеально...

Как только моя ладонь коснулась металлического камня, резко мигнули лампочки-камни и изменилось гудение агрегата, став более сильным. А в голове словно щелкнуло и незнакомый голос произнес:

– Внимание! Текущий режим небезопасен. Желаете изменить настройки?.. Внимание! Текущий...

Я одернула руку... Мамочки! Что это за штука такая?!

«Лампочки» снова потухли, голос пропал, а гудение стихло. Я облизала губы от волнения... неясно, что это за штука, что это за небезопасный режим, в котором она сейчас работает? А вдруг этот механизм рванет прямо сейчас и погребет под собой не только меня, но и всех остальных?

Страх смерти с каждым мгновением раскручивался, как по спирали, норовя накрыть меня волной паники. Но я вовремя сообразила... Если судить по количеству пыли на панели управления, в этом «небезопасном» текущем режиме машина работает очень давно. И если она до сих пор не взорвалась, то почему именно сейчас должна взлететь в воздух? Эти мысли меня успокоили. Но еще раз прикладывать ладонь к отпечатку я поостереглась. Вместо этого принялась решила подняться наверх и поискать кнопку выхода наружу... Если уж неизвестный мастер создал такой механизм, который говорил со мной телепатически, то, пожалуй, он должен был предусмотреть и какую-нибудь кнопку, вроде домофона, чтобы выйти наружу.

Но кнопку искать не пришлось. Как только я поднялась на самый верх, плита, закрывавшая вход, сдвинулась и отъехала в сторону, выпуская меня.

Почти сразу я услышала крик Бориса:

– Ася!
– кричал он где-то совсем рядом и в его голосе звучали панические нотки.
– Ася! Ты где?! Ася!

Я не собиралась скрывать от него свою находку, но откликнулась только тогда, когда люк за моей спиной закрылся и щелкнул, вставая на место. И только тогда я подала голос:

– Борис! Я тут!

– Ася?!
– Он выступил и темноты и кинулся ко мне. Все произошло так быстро, что стало понятно, он первый нашел меня и двигался в мою сторону пока я молчала.
– Ася!
– Увидев меня он с облегчением выдохнул и приблизившись вплотную обнял.
– Ася!

В его объятиях было хорошо... А чувства, звучавшие в его голосе, были наполнены такой искренней радостью, что все мои обиды мгновенно поднялись вверх, как пена в кружке лимонада, и хлынули наружу, проливаясь слезами.

– Ася, - шептал Борис, прижимая меня к себе и целуя в макушку, - я так испугался, когда ты исчезла. Я думал, что-то случилось. Я думал, сойду с ума, когда не мог тебя найти...

Я кивала, говорить не могла, слишком сильным был накопившейся во мне негатив, который прямо сейчас, выходил из моей души, оставляя после себя приятную пустоту, облегчение и усталость.

Борис подхватил меня на руки и, нашептывая что-то успокаивающее, куда-то понес. Наверное, в сторону нашего лагеря. Шли мы довольно долго. Я уже успокоилась и теперь только всхлипывала, цепляясь за плечи Бориса и уткнувшись носом в шею, где ровно и спокойно билась жилка. От его такого родного и любимого запаха, мне становилось хорошо. Я знала, пока Борис со мной, ничего плохого с нами не случится. А этот левый мужик, сердце слегка кольнуло, обойдется. Сомневаюсь, что откажись я от такой сомнительной радости, Борис стал бы настаивать на таком способе зачатия наших будущих детей. Не такой он человек.