Я попала в яблочко. Любогост только кивал, всхлипывал, утираясь своим огромным платком, и шептал:

– Арсения... Девочка... да, разве ж я б не расстарался... кровиночка же моя... я же все для тебя... все доходы в антиквариат... не у всякой княжны такой есть...

Я улыбнулась. Теперь понятно, откуда в комнате Арсении вещи, которые нам и теперь не по карману. Антикварная мебель и утварь, которая так очаровала меня момент попадания, и здесь была антиквариатом. Только в нашем мире развитие шло вперед, а в Пределах Жизни назад. Потому что у них не было темных, которые бы двигали науку о неживом. Зато, я вспомнила несчастного ребенка, сидевшего в коляске там, за Пределами Смерти, и себя, вернувшуюся из похода заболевшей, в лечении болезней Светлым нет равным. А светлые мнишки, вообще, способны вернуть человека с того света, если изменения в его организме еще не стали необратимыми. Правду сказал дед, равновесие нарушено.

– Спасибо, дядюшка Любогост, - я снова обняла купца, - идти нам надо. Светлейший ждет...

– Иди, Арсения, иди, моя родная, - дядюшка снова закачал головой, становясь похожим на китайского болванчика. Я чмокнула его в мокрую щеку и, отвернувшись, чтобы никто не увидел, что мои глаза тоже на мокром месте, пошла к карете, которая стояла чуть в стороне, призывно распахнув двери.

Удивительно, как чужой человек в одни миг может стать близким. Я села в карету и, отодвинув штору, украдкой взглянула на Любогоста. Он так и стоял на том же месте, держа в руках огромный носовой платок и глядя мне вслед с отеческой любовью.

– Борис, - я прижалась к мужу, - надо предложить Любогосту пойти с нами в Мертвые земли. Он хороший купец, нам такие нужны. Он мог бы наладить торговлю с внешним миром. Только нужна светлая гурлинка, чтобы он смог выйти за Пределы Жизни...

Мой муж улыбнулся:

– Ты права. Так и сделаем. Думаю, я смогу убедить Светлейшего, что один человек в его делегации лишний. А ты будешь ему благодарна. Ему сейчас твоя благодарность очень нужна, - рассмеялся он.

Дворец Светлейшего поразил меня своей роскошью. И прозрачностью. Стекла и света здесь было очень много. А еще я заметила кругом вмурованные в стену разноцветные кристаллы. Точно такие же, как была в той машине, и в подаренном мне артефакте...

– Борис, - я тихонько кивнула, указывая на дорожку из синих кристаллов, обрамлявших очередное огромное, во всю стену, окно, украшенное по краю витиеватыми узорами, - смотри.

– Это синие изумруды. Не самый дорогой камень, - ответил Борис, поняв меня не совсем так, как я хотела бы.
– его в каждой шахте полно. У меня, в Мертвых землях, целый сундучок таких. Когда-то я не мог себе позволить что-то большее. Но сейчас я могу купить тебе ожерелье из самых дорогих белых изумрудов.

– Нет, - мотнула я головой.
– Я не про ожерелье. Я про то, что эти камни явно не просто так тут лежат. Смотри, видишь кракозябру на узоре? В вернем правом углу? Тебе не кажется, что мы уже видели такую? На той машине, которая создает Барьеры?

Борис всмотрелся и кивнул.

– Ты права. Дворец Светлейшего построен одним из первых. Скорее всего его строили те же люди, что и машину.

– Это были темные маги, Борис. Только им под силу повелевать мертвой материей. И я уверена, эти камни и эти узоры здесь не просто так. Мне кажется, что все это удивительное строение держится на магии.

– Может быть, - пожал плечами мой муж.
– Вероятно, со светлыми в горы отправились и некоторые темные. Они не догадывались, что в новом мире для них тоже нет места. Фанатики очень часто поступают во вред себе.

Теперь, когда мы знала историю Пределов Жизни, многое виделось в другом свете. Но самое главное, мы стали постоянно натыкаться на доказательства того, что изначально в Пределах Жизни были и темные маги тоже. И только потом они стали изгоями, которых начали убивать сразу после рождения. И темная магия была забыта, а вершиной мастерства стал наш с Борисом дом, который нуждался в постоянной подпитке магией...

И тут я кое-что вспомнила...

– Борис, - я снова дернула мужа за рукав. Мы стояли у входа в тронный зал, церемония приема вот-вот должна была начаться. Но то, что пришло мне в голову, было таким важным, что мне непременно нужно было рассказать об этом мужу, - а тебе не кажется, что эти кристаллы — магические накопители? Они сами улавливают магию и подпитывают заклинание, которое поддерживает этот дворец? Ведь иначе машина в Мертвых землях не смогла бы работать так долго.

Борис повернул голову и уставился на меня. Я прямо увидела в его глазах работу мысли. Как будто бы разрозненные факты встают на свои места, формируя логическую цепь. И мои слова послужили изначальным звеном.

– Темный князь Борис с супругой, - громогласно объявил нас слуга в весьма почтенном возрасте, двери распахнулись, и Борис втащил меня в тронный зал.

Предварительно нас проконсультировали, рассказали, как идти, где остановиться, как поклониться, что говорить. Но когда я попыталась остановиться, у меня ничего не вышло. Борис пер вперед, как танк. Стремительно и упорно. Не обращая внимания на возмущенный вздох, прокатившийся по тронному залу. Здесь было полно светлых из свиты князя, которые считали, что впустив темного в тронный зал уже оказали ему невиданную милость. И крайне негативно отнеслись к нарушению протокола со стороны какого темного князя, легитимность которого весьма сомнительна.

– Темнейший, стойте, - к нам кинулся испуганный распорядитель. Именно его первого накажут за подобное нарушение. Но Борис даже бровью не повел. Как будто бы несчастного старичка не существовало вовсе. Как и стражей, преградивших нам путь и выставивших свои то ли шпаги, то ли мечи в нашу сторону.

– Борис, - уперлась я пятками в пол, останавливая мужа. Пусть не на месте, пусть где придется... Но я вдруг поняла, что он хочет сделать. Что ему оружие, если он одним взмахом руки может избавить стражников от любых неживых предметов.
– Не надо! Борис, пожалуйста! Не надо!