Через несколько мгновений Коннор отстранился и грустно улыбнулся мне. Всё ещё сжимая руками мою голову, он стёр слёзы с моих щёк большими пальцами.

– Пойдём, - прошептал он, - давай присядем на минуту.

Он подвёл меня к дивану, и мы оба опустились на подушки. Я прислонилась к нему, моя голова прижалась к его груди, и Коннор обнял меня.

– Прости, - тихо сказал он.
– Я просто…

– Всё в порядке, - прошептала я.

– Нет, это не так. Я имел в виду именно то, что сказал, я просто… Когда я проснулся этим утром, то немного испугался. Из-за всего, что произошло вчера, и как сильно я ненавижу свою семью, а ты такая хорошая девушка, ты такой замечательный человек. Господи, Лили, я понимал, что они собирались сделать с тобой, а ты была такой смелой, говоря мне идти вперёд, даже зная, что должно было произойти… Я никогда не чувствовал себя так по отношению к кому-либо. И я имел в виду каждое сказанное слово.

Но теперь он этих слов не произносил, и это было так же очевидно, как и горящая неоновая вывеска.

Я помолчала несколько секунд.

– Я не просила тебя говорить это, - наконец прошептала я.

– Я знаю. Знаю. Я сказал, потому что хотел.

Я отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза, хотя была уверена, что выгляжу опухшей, красной и ужасной.

– Я тоже подумала, что ещё слишком рано.

Это было то, что я действительно чувствовала.

Коннор улыбнулся криво и виновато.

– Да, думаю, просто слишком рано, вот и всё.

Когда он это сказал, моё сердце разбилось ещё немного.

– Знаешь, ты можешь забрать свои слова назад, - прошептала я.

На самом деле, нет. Нет, ты не можешь!

Но я хотела посмотреть, что он скажет.

Его голубые глаза смягчились, в их уголках появились морщинки, когда он улыбнулся мне.

– Я не хочу забирать их назад.

Эти слова были как бальзам, и они залечили некоторые трещины в моём разбитом сердце. Наверное, моя душа даже немного воспарила, совсем чуть-чуть.

Но я ещё раз заметила, что он до сих пор так и не сказал этих слов.

Я вытерла глаза.

– Хорошо…, но я не хочу, чтобы ты повторял их снова, до тех пор, пока ты не почуствуешь, что на самом деле так думаешь.

– Но я имел в виду…

– Пока ты не сможешь сказать это и действительно, действительно иметь это в виду, и не чувствовать при этом себя испуганным, - уточнила я, всхлипнув.
– Хорошо?

Он ухмыльнулся.

– Договорились.

Договорились…

Отличная работа, старина.

Фу. Я вздохнула.

– Итак, можно мне поехать с тобой в Нью-Йорк?
– мой голос звучал несчастно и подавленно.

Он вздрогнул.

– Я… мне, правда, нужно немного времени…

О Господи, почему он просто не вонзил нож мне в сердце и не покончил с этим?

На мои глаза, должно быть, навернулись слёзы, потому что он торопливо добавил:

– Всего день, один день, чтобы проветрить голову и расставить приоритеты. Было так много переживаний, столько всего произошло, можешь сделать это для меня? Можешь дать мне это? Один день? Это всё, о чём я прошу, только один день.

Звучало вразумительно. Немного разочаровывающе, но не безосновательно.

Я вытерла глаза и кивнула, изобразив улыбку.

– В большинстве отношений в какой-то момент люди действительно уходят домой в первые, ну, пять или шесть дней.

Я не стала упоминать тот факт, что в последний раз, когда я ушла домой, он разбил мне сердце.

Он усмехнулся и снова мягко вытер мои слёзы.

– Большинство отношений также не сталкивается с шантажом и психически больными бывшими.

– Это так скучно, - сказала я, и он рассмеялся.

Я не могла не улыбнуться, услышав, как он счастлив.

Затем Коннор посерьезнёл и посмотрел мне в глаза, поглаживая пальцами моё лицо.

– Мы в порядке?

Я боялась, что слова могут меня подвести, поэтому выдавила из себя улыбку и кивнула.

Он наклонился и поцеловал меня, и это было так мило и сладко, что почти стёрло всю мою боль и сомнения.

Почти.

Из сладкого и милого поцелуй естественным образом перетёк во что-то другое.