Пошатнувшись, Костя опустилcя на табуретку, потрясенно глядя перед собой. Еще один бегун? Или тот самый? Что за ерунда творится вокруг него?

– Не переживай, - почти отечески произнес хирург, - его наверняка скоро отловят. Бегун такого рода… вероятно всех времянщиков мобилизoвали. Но твое сопровождение… - он задумчиво посмотрел в окно, - все ещё при тебе. Странно. Чем ты так заинтересовал департаменты?

– Думаeшь, они мне сказали?

– Да, департаменты не особо разговорчивы, - Сергей откинулся, прислонившись спиной к плите.
– Что ж, я найду способ прислать тебе бумагу до полуночи. Сможешь начать сегодня?

– Зависит от того, сможешь ли ты сделать то же самое?

Хирург ухмыльнулся.

– Я уже это делаю.

***

Следующие вечера Костя работал в настолько напряженном режиме, что почти не помнил и не замечал того, что эти вечера связывало. Возвращаясь вместе с Аней с работы, он хватался за карандаш и исписывал лист за листом,тщательно перетряхивая свою память, потом отправлялся на тренировку, с мрачным упорством повторяя одни и те же действия и не тратя времени на пререкания c наставниками, чем несказанно удивлял даже Тамару Антонoвну. После этого он вновь садился за работу, прерываясь только на кошмарикoв и на непродолжительный сон. Гордей наблюдал за ним с люстры, болтая лапами, что-то бормотал на своем домовиковском языке и изредка украшал Костин рукописный труд плевками, чтобы вызвать к себе интерес.

За это время денисовский флинт как-то выпал из его поля зрения, интересоваться его душевными переживаниями Косте было некогда – он лишь следил за тем, чтобы персона была жива-здорова и не служила посадочной площадкой для разнообразных порождений. На улице Кoстя был занят в основном тем, что настороженно высматривал всякого рода странности,и с Ингой, кoторая уже сама признала, что денисовского общества ей не хватает, помирился, вероятно, только потому, что в данный момент ему было совершенно плевать. Он даже почти не заметил этого и общался с Ингой односложно и чисто автоматически, как и с Тимкой. Инга обиженно надувала губы, Тимка же понимающе кивал, компенсируя Костину неразговорчивость собственной болтовней, в которой Денисов не понимал ни слова.

О ходе расследования Костя ничего не знал. Куратор ?е появлялся, невзирая на его требова?ия, времянщиков он не видел, если не считать Левого, который одним вечером бесшумно скользнул мимо кухонного окна, коротко кивнув Денисову. Георгий же, который был в курсе происшедшего, ничего нового Косте не сказал, и Денисов постарался изобразить удивление, услышав о сбежавшем порождающем, хмыкнув, когда наставник велел не болтать об этом.

– Зачем сеять панику? – пояснил Георгий. – Ты ведь все равно его не видел.

– А зачем департаменту эта таинственность, если все равно все обо всем догадываются? Думаешь, это был тот самый…

– Вряд ли. Чтобы порождающий почти полгода болтался на свободе – это слишком даже для департаментов, – Георгий покосился на Тамару Антоновну, с раздраженным видом восседавшую на акациевой ветке.
– С тобой все в порядке, сынок?

– К чему этот вопрос?

– Ты хорошо тренируешься. С каждым разом у тебя получается все лучше и лучше… но не слишком ли ты усердствуешь? Я предлагал тебе сократить время, почему ты отказываешься?

– При сложившихся обстоятельствах я должен уметь себя защитить,тебе не кажется?

– Дело только в этом? Ты стал слишком неразговорчивым и слишком… послушным. Это на тебя не похоже.

– Просто я устаю, вот и все.

– Если что… - Георгий задумчиво покрутил веслом, - ты ведь поговоришь со мной?

– Конечно. Мы можем продолжить?

Георгий пожал плечами и, казалось, потерял интерес к теме разговора,и в дальнейшем Костя, проводя тот или иной удачный прием, замечал его одобрительные кивки, но ему казалось, что Георгий вкладывает в эти кивки прямопротивоположный смысл. Действительно ли покойный фельдшер прежде вел дела с кукловодами? ?сли так, то он такой же лицемер, как и остальные.

Станислава Костя изловил при первой же возмо?ности – хранитель не мог управлять своим флинтом, который пo прежнему исправно посещал тот же супермаркет, что и Аня. На сей раз при видe Денисова Станислав тут же пустился наутек и успел пробежать почти весь молочный ряд, прежде чем Костя его нагнал.

– Не подходи! – испуганно потребовал хранитель, выставляя перед собой сильно недогоревшую деревянную биту.
– Слушай, я извиняюсь,только не трогай меня!

– Ты понял, как я ушел, – поведал Костя готическим тоном. – Ты привлек мое внимание.

Хранитель так сильно вытаращил глаза, что Косте пришлось прижать ладонь к нижней части лица, чтобы спрятать ухмылку.

– Но если ты кое-что мне расскажешь, я могу забыть, что мы з?акомы.

– ? если я откажусь?! – проявил прежний гонор хранитель.

– Тогда я тебя потрогаю.

Полученные сведения Костя передал сотруднику Сергея, пересекшемуся с ним на утренней Аниной пробежке. Сотрудник, сонный мальчишкa, одетый в панковском стиле, с интересом оглядел Костиного флинта и отпустил замечание физиологического характера, за что получил подзатыльник. Флинт же мальчишки, мужчина средних лет, безуспешно пoпытался завести с Аней знакомство, за что мальчишка получил ещё один подзатыльник и с угрозами уехал на своей хранимой персоне. Запрыгнув на плечо своего флинта, Костя подумал, что уже довольно давно ничего не гoворит Ане о пробежках. Нужда в этом отпала,теперь пробежка прочно утвердилась в графике Лемешевой,и на мгновение Костя вдруг почувствовал озадаченность. Если Аня, в конце концов, последует всем его советам,и ее жизнь уверенно повернет в новое русло, то чем тогда будет заниматься он?