Через минут пятнадцать мы смогли прорваться к нашему отряду. Несколько солдат в черной одежде прикрывал основной блок Елина, там же был и Денис. Увидев нас с Виком, он покинул строй и бросился на встречу. Лицо моего друга было полностью испачкано в земле и каких-то темных разводах, по виску стекала тонкая струйка крови. А глаза... сколько всего в них было: страх, сожаление, безнадежность.

— Возьми ее в строй, — прокричал ему Вик, отдавая мою руку. Это было единственное, что я услышала впервые за долгое время.

И вдруг я поняла, как соскучилась по этому голосу. Мне хотелось тянуться к нему, хотелось услышать другие слова, сказанные этим человеком. Раньше я не знала, что люди подразумевают под «родным» голосом. Мне казалось, что это больше про то, к чему ты привык. Но родной голос это немного большее, чем просто привычка. Это звук, который въедается тебе под кожу, который растекается в твоей крови, который заставляет все твое сознание выплывать наружу. Слыша его, тебе невольно становится тепло и уютно, и тогда кажется, что ты оказываешься именно там, где и нужно.

— Она серьезно ранена, — продолжал кричать Вик. — Позаботься о ней!

— А ты? — спросил у него Денис.

— Лутак там, я должен прорваться к нему.

Вик в последний раз сжал меня за плечо и, перезарядив оружие, готовился убежать вперед, туда, где в единую массу слилось столько людей.

— Я не ранена, — мне хотелось перекрыть шум боя своим голосом, хотелось, чтобы он меня услышал. — Возьми меня с собой.

— У нее все лицо в крови, — Денис меня даже не слышал. Может, я слишком тихо говорила?

— Я видел, как Эл оглушило от взрыва гранаты, она почти не слышит сейчас.

— Все хорошо, я не отпущу тебя одного, — моя вторая попытка вставить слово осталась незамеченной.

Вик, кажется, даже не хотел меня слышать. С тех пор, как он передал мою руку Денису, то ни разу не взглянул на меня. Он спешил, я понимаю. Спешил спасти жизнь еще кого-то. И раз так, то я тоже должна хоть что-то сделать.

Рядом с нами пролетел снаряд. Денис отвлекся всего на секунду, но мне этого было более чем достаточно. Пока он оглядывался назад, я одним движением сорвала кобуру у него с пояса. Мне нужно было оружие. Кажется, друг попытался меня ухватить, когда понял в чем дело, но я снова вырвалась. Вика нельзя было оставлять одного.

Вокруг меня снова все завертелось. В мир постепенно начал возвращаться звук, но он был все еще смазан. Я пыталась найти глазами Вика, однако среди других людей в черном это было сложно сделать. Остановилась всего на секунду, пытаясь проанализировать ситуацию. Наши солдаты заполнили почти все пространство, люди во вражеской форме маячили где-то вдалеке. Значит, мы их тесним? Услышала знакомый голос. Вик. Он был там, впереди. За ним следовало несколько людей в черных куртках, отстреливающихся от врагов. Судя по всему, Вик повел небольшой отряд наших людей в самое сердце врага. Недалеко от меня снова разорвался снаряд. Темная, окрашенная в бурую кровь земля, взлетела на воздух, повалил дым и закрыв мне обзор на Вика. Я потеряла их из виду. Затуманенное сознание подсказало мне, что я сейчас совершенно одна, оторванная от всех, кто мог бы мне помочь. Не самое выгодное положение. Надо было двигаться либо назад, либо вперед.

Еще пару шагов, и рядом снова взорвался снаряд. Пришлось лечь на землю, закрывая уши руками. Вик окончательно пропал из поля моего зрения. Сердце пропустило несколько ударов. Бежать, бежать пока не стало слишком поздно. С трудом, перешагивая через тела, я добралась до того места, где последний раз видела своего командира. Конечно же, его там уже давно не было. Мои ноги снова споткнулись об кого-то. Но на этот раз пройти мимо не получилось. Меня схватили за щиколотку и сжали ее так крепко, будто это был единственный спасательный круг. Кажется, это был кто-то из отряда Елина. Я аккуратно перевернула человека лицом вверх, стараясь не причинить много боли, но солдат все равно поморщился. Из-за грязных разводов на лице раненного было даже тяжело сказать, сколько ему лет, какого цвета у него глаза, есть ли у него родинки на лице, появились ли первые морщины в уголках глаз. Он простонал что-то нечленораздельное. Надо было помочь, но... Рядом пробегал кто-то из ифритов. Кажется, я видела этого парня пару раз в тренировочном зале. Я окликнула его и он, едва завидев меня, быстро кивнул и бросился в нашу сторону.

Парень, склонившись над нами, быстрым взглядом окинул раненного.

— Его нужно перевязать. У тебя есть что-то? — я отрицательно покачала головой. — Хорошо, прикрой нас, пока я окажу ему первую помощь.

— Сможешь доставить его в тыл? Мне надо идти вперед.

Он ничего не ответил, просто сразу же принялся перевязывать раны пострадавшего всем тем, что подворачивалось под руку. В это время я стояла рядом с ними и прицеливалась. Несколько раз к нам порывались подойти вражеские солдаты. Тут, стоя посреди поля боя, мы рисковали гораздо больше, чем в любом другом месте. Пули летели сквозь нас, от них невозможно было увернуться.

— Позади, — вдруг со всей силы закричал ифрит.

Я оглянулась. Действительно, с другой стороны к нам подбиралось еще несколько человек. Они готовы были выстрелить в любой момент. Я успела лишь вытащить небольшую гранату с пояса и бросить в ту сторону. Взрывная волна, хоть и небольшая, разбросала нас по сторонам. Снова поднявшись на ноги, я принялась отбиваться от тех врагов, что уже устояли на ногах. В это время мой партнер перехватил раненного солдата через плечо и побежал вместе с ним в тыл. Я остановилась, провожая их взглядом. Стоило лишь на секунду отвлечься, как тут же накатила слабость. В голове все поплыло.