— Еще как. Всем интересно хоть одним глазком посмотреть. А если другой алфинец, который не участвует в отборе, станет ухаживать за невестой?

Я задумалась. Логично.

— То-то же. Поэтому всех людей, не имеющих к отбору отношения, не допускают сюда.

— В другое время во дворце живут жены алфинцев? — уточнила я уже ранее услышанную информацию.

— Только после свадьбы. Потом каждый алфинец живет в своем доме со своей семьей.

Воин остановился возле странного сооружения. Раньше мне не приходилось такое видеть. Оно чем-то напоминало башню. В нем не было ни окон, ни дверей.

— Становитесь сюда, — алфинец помог подняться на черный каменный квадрат, от которого шли вверх несколько веревок. — А теперь крепко за меня держитесь, — он одной рукой обхватил меня за талию и привлек к себе, второй нажал на рычаг в стене и схватился за канат. Раздался скрежет, и мы резко поехали вверх. Если бы не рука воина, я упала бы, не удержав равновесие.

— Куда нас отправляет эта штука? — громко поинтересовалась я.

— Сейчас все увидите, — склонившись ко мне, на ухо ответил Окнис.

От его дыхания у меня не поползли мурашки по всему телу. И его объятия не казались романтичными. Я отчетливо поняла, что на его месте хотела бы видеть Джейдна. Ощущать тепло его рук. Кажется, это и называется влюбленностью.

Мы остановились. Окнис ловко спрыгнул на крышу здания и помог мне оказаться рядом.

— Это самая высокая точка во всем Гедаре, — он медленно обвел рукой открывающуюся картину местности. — У вас есть уникальная возможность посмотреть на весь анклав.

Я огляделась. Создавалось впечатление, что мы находимся на вершине мира.

Вокруг все немного затянуто дымкой, как в горах. С одной стороны — дворцовая территория, тихая и пустынная, с другой стороны — обычная жизнь алфинцев.

Только их дома выглядели несколько богаче. Разноцветные крыши с вычурными мозаичными орнаментами, окна округлой формы или панорамного вида. Жители анклава взяли лучшее из разных уголков мира и объединили в своих домах.

С такой высоты все казалось маленьким, но можно было прекрасно разглядеть передвижения прохожих.

— Кроме магии, мы ничем не отличаемся от обычных людей, — подойдя ко мне сзади, рассказывал

Окнис. — Те же предпочтения в еде, та же одежда, такие же дома.

— Только намного богаче и разнообразнее, — улыбнулась я.

— Разнообразие оттого, что все жены алфинцев из разных мест. Каждый мужчина хочет, чтобы его любимая чувствовала себя комфортно в доме, в котором живет. А воспитание детей абсолютно такое же, как и у других.

Пока Окнис рассказывал, я наблюдала за одним малышом, он катался на качелях недалеко от красного дома. Женщина, одетая в бежевое платье, читала книгу; сидя на лавочке рядом. Ребенок сильно расшатался и выпал из сидения. Я затаила дыхание, наблюдая за этой картиной и ожидая падения мальчика. Но этого не произошло, ребенок растворился в воздухе, оставляя за собой темный туман. И уже через минуту он появился в другом месте. Женщина поднялась с места и, подойдя к ребенку, принялась ему что-то рассказывать. Мне показалось, она поучала его.

Над ребенком появилась темная дымка, которая очень сильно выделялась, а потом из рук, как черные ветки, возникли магические ленты. Они обхватили женщину за горло, заставляя замолчать.

Я вскрикнула. Окнис прервал монолог и проследил за моим взглядом. Больше не говоря ни слова,

он исчез. Воин появился рядом с малышом и схватил его за шиворот. Отсюда не было слышно, что он говорит, но ребенок стал плакать, страшные проявления его магии исчезли.

Мне стало не по себе от увиденной картины.

Они далеко не такие, как мы. Постаралась не смотреть в сторону малыша с магией. Жизнь в этом мирном Гедаре отличалась не только богатыми домами, но и количеством людей. Их было намного меньше, нежели у нас. И что-то еще казалось не таким. Растения. Они практически нигде не росли.

Значит и там почва насыщенна магией алфинцев. Вздрогнула от своей догадки. Ощущение какой-то безысходности заполонило душу.

— Прошу прощения, что отлучился, — произнес Окнис, вернувшись. —Воспитательные моменты алфинцев — дело тонкое. Дети в этом возрасте очень вспыльчивы.

Я косо посмотрела на воина. Ничего себе — вспыльчивы! Да он чуть жизни ее не лишил!

— Не так я себе представляла любовь маленьких алфинцев к своим мамам, —вздохнула я.

— Это не мама малыша. Она, к сожалению умерла. Жена Динора хорошо относится к ребенку, но он еще помнит мать.

— То есть мать мальчика, любовница алфинца, умерла, а теперь малыша воспитывает жена? —

уточнила я.

В голове рождались тысячи разных версий и предположений. И все я отвергала.

Любовница рожает, жена воспитывает? Возможно ли такое? Но зачем? Вспомнила мать Джейдна.