Хотя в ВУЗе мне довелось проучиться только три года вместо четырёх, в глубине памяти всё же осталось то, за что в первую очередь должен отвечать администратор (как говорит Пётр Моисеевич) ПОПя. Быстро позавтракав и выскочив из съёмной однушки, двигаясь в сторону метро, я стал вспоминать азы. «Итак, он отвечает материально: за вверенное имущество; за работу персонала (дверь электрички захлопнулась прямо перед моим носом, и я остался на платформе); за контакты с клиентами. Персонал и клиенты – это не простая и длинная история и тут сходу во всём не разобраться, а вот оприходовать всё, что находится в клубе, за сегодняшний день надо постараться». Очередная электричка с грохотом вырвалась из тоннеля, и на этот рез мне удалось заскочить в вагон. «Значит так, – опять вернувшись к мыслям, стал планировать я. – Забираю ключи и обхожу все помещения. Может с собой надо кого-то взять? Там, наверно, есть завхоз или на крайний случай подсобный рабочий? Его и возьму…»

Как известно, понедельник день тяжёлый, особенно после того как ты все выходные ублажал ненасытных капризных клиентов или сам мог где-то расслабиться. Поэтому в заведении было оглушительно тихо и безлюдно. Я зашёл через бодрствующую круглосуточно рюмочную и направился в кабинет директора, чтобы поздороваться и получить новые указания. Олег Александрович подсчитывал ночную выручку.

– Здравствуйте, – поздоровался я, входя в кабинет.

Директор отодвинул калькулятор и стопку сторублёвых купюр в сторону и благожелательно посмотрел на меня.

– Ваша подсобка на третьем этаже. Вы знаете, что надо делать Антон, вот и приступайте. Всё в вашем распоряжении. Вечером доложите обстановку, – по-военному приказал он, не дав мне произнести ни слова.

Я хотел ответить: «Есть», но только улыбнулся и закрыл за собой дверь.

В помещениях было темно. «Арго» спал, уставший от ночной суеты, но было видно, как десятками датчиков пожарной сигнализации и рекламных подсветок пульсирует и бьётся его сердце, течёт густая, насыщенная запахом кальянов и сигаретного дыма кровь. Он жил, готовый проснуться по первому требованию тех, кто им управлял, владел его духом и телом, и было фантастически радостно осознавать, что ты один из них.

Я включил свет в подсобке и осмотрелся. На обычном деревянном столе с тремя встроенными ящиками, которые чаще всего используют в захудалых бухгалтериях или канцеляриях, стоял телефон, одновременно выполняющий роль факса, лежал калькулятор и кипа неразобранных бумаг. В верхнем ящике находился степлер, скобы к нему, скрепки и куча разноцветных авторучек. В среднем – санитарные книжки сотрудников. Их было несколько десятков и я, взяв их в руки, вновь ощутил себя великим начальником. В нижнем ящике лежали бланки входных билетов, россыпь визиток и удостоверение по пожарной безопасности Прохорова С. А., который когда-то видимо, занимал этот кабинет. Рядом со столом стоял достаточно объёмный металлический сейф, в дверце которого торчал ключ. Знакомство с его содержимым я тоже отложил на потом. Остальное пространство занимали стеллажи, плотно приколоченные к стенам, разделённые на полки близнецы. В них было столько всякой всячины, что разбираться с ней можно было до скончания века. Сейчас же меня заинтересовала только одна из них, где на гвоздиках висели ключи от помещений клуба. Я их сгрёб в небольшую коробку, взял авторучку и ежедневник, купленные самолично, вышел из кабинета и направился вниз по лестнице, чтобы начать обход с первого этажа.

В дискотечном зале горел верхний свет (наиболее яркий), из барных колонок музыкального центра доносилась негромкая мелодия, в такт которой уборщица, в длинном сером халате размахивая шваброй мыла пол. Сзади по внешнему виду мне было трудно понять, сколько ей лет, поэтому, не много подумав, я позвал: «Девушка!» Ко мне повернулась женщина, которой можно было дать не меньше шестидесяти.

– Здравствуйте. Я новый администратор, меня зовут Антон, а вас?

– Тамара Ивановна, – продолжая шурудить шваброй, представилась она.

– Давно здесь работаете? – пытаясь наладить контакт, поинтересовался я.

– С открытия. А когда магазин был так и в нём.

– Так здесь раньше магазин был?

– Ну да. Пока его вместе со всем зданием какой-то буржуй не выкупил.

– Понятно, – не зная, в какую сторону дальше повести разговор многозначительно сказал я.

– А вы откуда к нам? – помогла мне уборщица.

– Раньше в «Сайгоне» работал.

– Это в бывшей «тридцатке»?

– Да нет, тоже клуб, только в другом районе, в Купчино.

– Так я и говорю в «тридцатке». Раньше это тоже продовольственный магазин был, его пять лет назад продали, – вздохнула она. – Раз в «тридцатке», значит, знания имеете.

– Разбираюсь кое в чём, – подтвердил я.

– Ну, это хорошо. А то тут только деньги привыкли с клиентов драть, а работать никто не хочет и не умеет.

Сомневаясь в объективности оценки обстановки, я недоверчиво посмотрел на Тамару Ивановну.

– Да вы не думайте, я знаю, что говорю. До пенсии в этом магазине десять лет товароведом проработала. Это сейчас я никому не нужна, а раньше….

Она на некоторое время, видимо вспоминая, что-то дорогое и приятное сердцу, замолчала.

– Так вы что-то хотели?

– Решил помещения обойти и с имуществом разобраться. Не поможете, а то я ещё не в курсе, что здесь к чему.

– Это могу, я тут всё знаю. Сейчас чуток домою, и пойдём на экскурсию. Вижу, вы с блокнотом. Всё и запишете.

Я отошёл к бару, а Тамара Ивановна, ловко маневрируя со шваброй между столами, домыла пол и через пять минут мы начали обход.

– Давай начнём с бани, – дружески перейдя на «ты» предложила она.