Обнорский ухмыльнулся и вышел. Он почел за благо не связываться со мной, наверное, просто хотел проверить меня, а я так бездарно выдала себя глупой растерянностью...

***

Муж вернулся домой за полночь. Не снимая плаща, он прошел в спальню и уставился на меня безумным взглядом.

– По какому вопросу?
– поинтересовалась я.

Наши отношения уже давно не отличались порывистостью, которую Роман демонстрировал в этот вечер. Широкие плечи, властный голос, манера держать голову внушали трепет и почтение кому угодно, но только не мне. Чем успешнее складывалась его карьера в бизнесе, тем прохладнее становились наши отношения. Пять лег назад Роман выкупил контрольный пакет акций завода, на котором когда-то начинал простым инженером. Он модернизировал производство и вошел в число лелеемых властью промышленников местного масштаба. Все поддавалось Роминой хозяйской хватке, кроме собственной жены и детей. Я вышла из подчинения, возможно, из чувства протеста против его разрастающегося эгоизма и властолюбия.

– Сегодня меня заставили выбросить на ветер десять тысяч долларов...

– Ни одна женщина, кроме меня, не способна на такой поступок, уверенно заявила я.

– Женщины тут ни при чем, - довольно злобно буркнул Роман.

Ну конечно, только проблемы и неприятности могли заставить его переступить порог моей спальни. Не станет же он делиться ими со своей тупой толстозадой секретаршей, удовлетворяющей нечастые и скудные позывы его мужской плоти. Роман тяжело опустился на плюшевый пуфик, подмяв под себя белоснежный французский лифчик.

– Вчера похитили Эдика - моего охранника. Похитители потребовали десять тысяч долларов. Жена Эдика обратилась в РУОП. Якобы для гарантированного успеха операции по задержанию вымогателей, так сказать, для создания "правды жизни", этим идиотам понадобились настоящие "живые" деньги. Обратились ко мне, и я отсчитал. А что я мог сделать?

– Операция провалилась?
– догадалась я.

– С треском. С бездарной погоней и беспорядочной стрельбой. Они переполошили всю Петроградскую, небо в решето превратили. В квартире Эдика было установлено прослушивающее устройство. Похититель звонил несколько раз, но место "стрелки" не назначал, как будто время тянул. В очередной раз позвонил с мобильного и велел жене Эдика в течение пяти секунд выкинуть деньги в окно. Она, дура, и выкинула, а он тут как тут. Подобрал пакет и был таков. Пока эти менты безмозглые с седьмого этажа вниз мчались, он успел протаранить обе их машины и смылся. С моими денежками. Слушай...

Роман вдруг вскочил с пуфика и, засунув руки в карманы плаща, забегал взад-вперед.

– Ну конечно, как же я сразу не догадался, - он звонко хлопнул себя ладонью по лбу.
– Это же наверняка все подстроено. И чеченец этот с руоповцами в доле, и Эдик, возможно, тоже...

– Чеченец?.. Какой чеченец?
– спросила я сдавленным шепотом.

– Какой?
– Роман недоуменно пожал плечами.
– Бандит. Кличка "Койот". Он мне еще в 94-м...
– Роман запнулся, поняв, что сболтнул лишнее.

– Ты знал его раньше?!
– Мне показалось, что в комнате стало нестерпимо душно, видимо, количество сделанных мною сегодня открытий достигло критической отметки.

– Нет, то есть... это было давно. Я платил ему. Он был начинающим рэкетиром, я - начинающим бизнесменом. Потом он уехал в Чечню, может быть, еще куда-нибудь, я не знаю. Недавно он вернулся, явился ко мне в кабинет, как к себе домой, и похвалил за достигнутые успехи. И что ты думаешь?! Он возомнил себя творцом этих успехов и, как в старые времена, захотел получать процент!

– Ты отказался, и они похитили Эдика?

– Да. События развивались именно в такой последовательности.

– Но зачем ему твой охранник?

– Разве он не добился своего? На деньги-то в результате попал я. И это еще не все...
– Роман поежился и виновато исподлобья посмотрел на меня. Сегодня вечером мне позвонили и сказали, что, несмотря на то что этот Аслан ибн Койот временно в отъезде, недостатка в деловых партнерах у меня не будет. А срыв деловых соглашений чреват неприятными последствиями для моих близких - для тебя и детей. Они так и сказали.

– Извини...

Я выбралась из-под одеяла, краем глаза успев заметить в зеркале, что в этот эпохальный вечер я удивительно похожу на собственную бабушку с фотографии на ее пенсионном удостоверении.

– И что мы теперь будем делать?
– спросила я Рому, с помощью местоимения "мы" добровольно возложив на себя часть ответственности за происходящее.

– Вот я и хотел с тобой посоветоваться. Руоповцам я больше не доверяю...

– Зря, - компетентно заявила я.
– Вот им радость из-за твоих десяти тысячи баксов свои машины уродовать.

Роман пожал широкими плечами - его, похоже, мой аргумент не убедил.

– Я прошу тебя помочь, - он перевел дыхание.
– Горы макулатуры уже исписала своими криминальными новостями, а семье помочь не в состоянии...

Просьба Романа закономерно переросла в упрек, еще бы, обращение за помощью к жене и так, наверное, потребовало от него героического усилия.

– А что, по-твоему, я могу сделать?

– Ну не знаю, переговори со своим любимчиком... Спозасранником, или как его там, с Обнорским, наконец.