– Я готов. Еду в консульство, попробую что-нибудь разузнать, - в глазах Кристиана появился охотничий азарт.

– А про Аксененко готовь статью, - подвел итог Обнорский.
– Его начальство, конечно, будет расстроено появлением такой публикации. Потому они и вышли на тебя. Но это их проблемы. Вряд ли они предпримут что-то кроме беседы.

– Ладно, завтра напишу. А сейчас с твоего позволения поеду домой, спать.

– Спать? А что ты ночью делал?

– Работал, как пчелка, в поте лица.

– Ну-ну, - кажется, Андрей мне не поверил.

*

Поспать мне так и не удалось. Радиотелефон я предусмотрительно отключил, но домашний звонил не переставая. Я решил трубку не снимать и ради интереса стал считать звонки.

Сбился после сорока. Кто это такой настырный? Вы настырные, но и я тоже могу пойти на принцип. Каждый человек имеет право на отдых - так, кажется, записано - или было записано - в Конституции. Ну что за люди, ведь ясно же никого нет дома. Или знают, что я здесь? А может быть, это шеф? Я сполз с дивана и дотянулся до телефона.

– Николай Степанович!
– Я узнал голос "Алексея Ивановича", в нем слышалась укоризна.
– Ну что же вы, мы звоним, звоним. На работе сказали, что вас сегодня не будет. Но сами понимаете, служба. Так что вы решили?

– Знаете, ваша информация о господине атташе нас очень заинтересовала.

– А что с Аксененко?
– теперь в голосе чувствовалась досада.

– Честно говоря, мы еще не обсуждали эту тему. Все как-то некогда, соврал я.

– Вы не совсем серьезно отнеслись к нашей просьбе, - "Алексей Иванович" был явно раздражен.

– Ну почему же, я понимаю всю важность момента.

– Складывается такое ощущение, что не до конца. Кстати, вы, оказывается, пользуетесь успехом у прекрасного пола?
– Это уже был запрещенный прием. Выходит, они меня пасут...

– Это надо понимать как угрозу?
– собрался я с мыслями после некоторой паузы.

– Ну что вы, Николай Степанович, просто интересуемся.

– По-моему, напрасно. Я не генеральный прокурор, не иностранный дипломат и даже не министр юстиции.
– Я первым повесил трубку.

Разговор подействовал как холодный душ. Спать уже совсем не хотелось. Не люблю, когда на меня давят.

Значит, придется воевать.

Я включил компьютер, взял сигарету и за час набросал пятьдесят строк о "красных" крышах, ничем не уступающих бандитским, и коррупции, разъедающей правоохранительные органы, как и все общество. Как частный пример - расписки Аксененко. Пожалуй, этого достаточно. Не одна, так другая газета ухватится за этот материал.

А диктофонная пленка послужит доказательством на крайний случай.

Что мне за это будет? Да, пожалуй, ничего. Они вряд ли предпримут какие-то действия после неудавшегося шантажа. Операция провалена. "Юстас Центру: шеф, шеф, все пропало".

Теперь можно и поспать. Однако я их недооценил.

*

Удивительно, но сегодня с утра Обнорский был на месте. Ксюша в блузке с весьма откровенным декольте радостно улыбнулась и сообщила, что шеф просил меня зайти, как только я появлюсь.

– Салют, - мрачный Обнорский положил ручку и оторвался от чтения газеты. Перед ним сидели Агеева и Леша Скрипка, тоже заместитель Андрея. Ты читал сегодняшние "Городские новости"?

– Я такое вообще не читаю. Это же бульварный листок.

– А зря. Посмотри на третьей полосе.
– Обнорский показал на лежавшую перед ним газету.

Я сразу увидел три фотографии из тех, что передали мне у "Большого дома". Крупный заголовок "Дипломатический роман" - без претензии на оригинальность.

"Атташе немецкого консульства Курт Дерксон очень полюбил Петербург и русскую девушку Таню, с которой почти не расстается..." Интересно, кто написал эту чушь? Я посмотрел на подпись под статьей. Николай Повзло, агентство "Золотая пуля".

– Что это?

– Вот и я тебя хочу спросить - что это?
– Обнорский посмотрел на меня.

Интересно, что он хотел от меня услышать?

– Думаю, что об этом лучше спросить управление охраны, - я рассказал о состоявшемся накануне разговоре.

– Нет, мальчики, надо что-то делать, этого нельзя так оставлять, разволновалась Марина Борисовна.

– Был у меня в газете один такой случай.
– Скрипка хотел поведать одну из своих многочисленных историй, но передумал.
– Значит, так. Я попробую навести справки, как это дерьмо попало в газету. Хотя вы сами знаете, как это делается. Надо завтра собрать пресс-конференцию и обо всем рассказать.