Я нахмурила брови. Впервые за несколько недель во мне проснулось любопытство.

Я села.

Мне показалось? В последнее время мой разум был затуманен. Может быть, я пропустила два других щелчка.

Я подошла к двери и прищурилась в щель. Две тени заслонили полоску света в коридоре. Два верхних замка, простые задвижки были закрыты.

А два нижних были оставлены открытыми.

Черт.

В первый день заточения мне удалось открыть три замка. Только нижний, большой засов не поддавался мне. Но теперь…

Я отошла от двери, оценивая ее так, как оценивала бы соперника на ринге. В груди зашевелилось чужое, неопытное ощущение — надежда.

Я могу открыть эти замки. Я могу выбраться.

Была ночь, хотя и близился рассвет. Нужно было дождаться, пока взойдет солнце и вампиры разойдутся по своим комнатам. Затем я вздрогнула, вспомнив о комнате рядом с моей и о мужчине, который мог вернуться в любую минуту. Слух вампира был безупречен. Если бы я попыталась выйти, пока он там, он бы узнал об этом.

Но… Я тоже обращала внимание на передвижения Райна. Он проводил очень мало времени в своей комнате. Часто он возвращался только после рассвета.

Значит, мне придется поиграть. Подождать до завтра, подождать достаточно долго, чтобы большинство вампиров уснули, но недостаточно долго, чтобы уснул Райн.

И что потом?

Ты знаешь этот замок лучше всех, маленькая змейка, — прошептал мне Винсент, и я как всегда вздрогнула, когда услышала его голос.

А ведь он был прав. Я не только прожила в этом замке всю свою жизнь, но и научилась пробираться по нему так, чтобы никто не заметил — даже последний король Ночнорожденных.

Мне просто нужно было выждать время.

Глава

4

Райн

— Это, — пробормотал Кейрис, — было дерьмовое шоу.

— А я думаю, что все прошло не так уж и плохо.

Кетура закрыла за нами дверь. Комната была одновременно слишком пустой и такой грязной, что в ней невозможно было думать. Раньше это была библиотека — помещение, где выставлялись очень красивые, очень старые или очень дорогие книги, а обычно всё сразу. Кетура приказала обшарить большую часть замка в поисках информации, ловушек, и какой-то бедный слуга успел уже наполовину снять книги с полок, прежде чем она решила, что именно эта комната — единственная приемлемая база для операций.

Теперь здесь царил сплошной беспорядок — полки с одной стороны были пусты, стопки книг засунуты в угол. Длинный стол в центре комнаты был завален записями, картами, книгами и несколькими выброшенными накануне стеклянными бокалами, на дне которых застыла красная корочка крови.

Винсент находился у власти уже двести лет. Нужно было устранить много беспорядка.

Я был втайне благодарен ему за это.

В ту ночь, когда закончился Кеджари, я прилетел сюда с чувством ужаса в животе. Тревог у меня было более чем достаточно: бессознательное тело Орайи в моих руках, кровь Винсента на моих руках, знак Наследника, горящий на моей спине, и целое чертово королевство на моих плечах. И все же я остановился у дверей этого замка, и воспоминания о прошлом преследовали меня.

Может быть, это делает меня трусом.

Но двести лет довольно долгий срок. Во время правления Винсента это место выглядело совсем иначе. Этого было достаточно, чтобы замаскировать худшие из воспоминаний, возникающих от ночи к ночи. И все же я никак не мог заставить себя посетить некоторые помещения замка.

Я вытащил стул и тяжело опустился, упершись пятками в угол стола. Стул слегка заскрипел под моим весом. Я откинул голову назад и уставился в потолок на серебряные плитки с выгравированными крыльями хиаджей. Уф.

— Что ты собирался делать, если бы Вейл не появился в назначенное время? — спросил Кейрис. — Перебить их всех?

— Неплохая идея, — сказал я. — Так поступил бы великий Некулай Вазарус.

— Ты — не он.

Что-то в его тоне заставило меня вскинуть голову.

Он сказал это так, как будто это плохо.

От этой мысли меня затошнило. По какой-то причине мои мысли вернулись к ночи свадьбы и обещанию, которое я дал Орайе, когда практически умолял ее работать со мной.

Мы разрушим миры, которые поработили нас обоих, и из пепла построим что– то новое.

Я придавал значение каждому слову.

Но Орайя лишь смотрела на меня с ненавистью и отвращением, и, черт возьми, я не мог винить ее за это. И вот теперь я выковыривал кровь из-под ногтей, решая, как лучше сделать себя таким же, как тот человек, который уничтожил меня.

Она всегда видела всю эту чушь насквозь.

К счастью, раздался стук, прервавший этот разговор. Кетура открыла дверь, и Вейл шагнул внутрь. Он сделал паузу и склонил голову передо мной, закрывая за собой дверь.