А что до меня? Это был не мой стиль. Я привыкла сражаться в одиночку. Два десятилетия тренировок у Винсента прекрасно научили меня делать это: выживать в одиночку.

— Что ты не понимаешь, Орайя? Через день нас снова бросят в арену. У нас остался один день. — Его губы искривились в жестокой, лишенной юмора улыбке. — Мы тренировались вместе больше недели, и я до сих пор не уверен, не собираешься ли ты снова ударить меня кинжалом, как только мы окажемся там.

Я тоже не была в этом уверена.

— Может быть, так и будет. Может быть, на этот раз это будет более приятно. — Я наклонила голову, нахмурилась. — Часто ли женщины говорят тебе такое?

Он рассмеялся.

— Я уверен, что ты гордишься собой за это.

Вообще-то, да.

— Орайя, смотри…

Он сделал два шага вперед, и я так же быстро сделала два шага назад.

Он остановился, глаза сузились.

— Ты что? — сказал он. — Ты боишься меня?

Наглая улыбка исчезла с моего лица. Я ничего не сказала.

— Что, на это не нашлось ответа?

Он сделал еще один шаг вперед, и снова я сделала один назад.

— Отойди от меня, — прошипела я.

А он тихо сказал:

— Нет.

Еще один шаг.

Я уперлась спиной в стену.

— Райн, — прошептала Мише, — может быть, не стоит…

Мои ладони вспотели. Райн был уже в двух шагах от меня. Я прижалась спиной к деревянной обшивке, будучи зажатой в угол.

Даже во время тренировок я никогда не подпускала его так близко. Он был всего в трех шагах от меня — два его шага. Настолько он был крупнее меня. На нем была льняная рубашка, которая прилипла к его потному от напряжения последних шести часов тренировок телу, подчеркивая каждую выпуклость и впадинку его мускулистой формы. Его волосы были связаны, но за несколько часов пряди выбились и теперь прилипли к его лицу и шее. Я не могла решить, выглядит ли он таким образом более или менее устрашающим, более, потому что он выглядел немного не в себе, и менее, потому что я ценила все эти менее утонченные черты больше, чем любую другую его часть.

Теперь его глаза казались особенно красными, и он не отрывал их от моих даже на мгновение, когда делал очередной шаг.

— Мы союзники, — твердо сказал он. — Ты должна позволить мне приблизиться к тебе.

Мое сердце забилось быстрее. Быстрее. Быстрее. Мое горло сжалось, моя кожа стала скользкой.

— Нет, — сказала я так спокойно, как только могла. — Я не хочу.

Осознание переместилось на его лицо.

— Ты боишься меня.

Нет, не боюсь, сказала я себе. Страха не существует. Страх — это просто совокупность физических реакций.

Но кого я обманываю. Конечно, он чувствовал биение моего сердца. Конечно, он чувствовал прилив моей крови.

— Райн… — сказала Мише с другого конца комнаты.

— Назад, — скомандовала я.

— Я не собираюсь причинять тебе боль. Как близко я должен подойти к тебе, чтобы ты поверила в это?

Не доверяй никому, прошептал мне на ухо Винсент.

Райн сделал еще один шаг.

— Настолько близко?

Я не моргнула. Не могла. Не могла оторвать взгляд от хищника, находящегося так близко от меня. Менее одного шага. Так близко, что я могла сосчитать бисеринки пота на его ключицах. Так близко, что я могла видеть и слышать биение его пульса под углом его челюсти.

— Остановись.

— Настолько близко?

— Назад. Отойди. Райн.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

— Нет, — сказал он.

И сделал еще один шаг.

— ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ. — Я ударила ладонью по твердым мышцам его груди.

Вспышка магии ослепила меня. Оглушила меня. Бело-голубой цвет поглотил мое зрение. Я ударилась спиной о стену.

Райн пролетел через всю комнату.

И вспышка света померкла как раз вовремя, чтобы я увидела, как окно разлетелось вдребезги, а он пролетел сквозь стекло.

Глава

16

— Ох, Черт! — выдохнула Мише. — Как ты это сделала?

Я едва расслышала ее из-за шума крови в ушах, а даже если бы и расслышала, с таким же успехом это мог быть мой собственный голос в голове, потому что все, о чем я могла думать, когда неслась через комнату, было: «Сиськи Иксы, как я это сделала?»

Мы находились на вершине одного из самых высоких шпилей Лунного дворца, в сотнях футов над землей. Черт, я что, только что убила его? Я не хотела этого делать. По крайней мере, пока.

Мое сердце подскочило к горлу, я подбежала к окну, просунула голову в открытую раму и чуть не опрокинулась назад, когда черно-коричневая полоса взметнулась снизу с такой силой, что мои волосы хлестнули по лицу.

Крылья Райна были расправлены и выглядели так, словно были сделаны из самой ночи — миллион вариантов фиолетового, красного, черного и ржавого. Это было достаточно красиво, чтобы отвлечь внимание от ярости на его лице.

— Ты, — вздохнул он, — нихрена мне не доверяешь и скрываешь такое?