Оделся он в свободные штаны и куртку цвета хаки с вещмешком и двуствольным ружьём через плечо. На ногах были обычные сапоги. Он выглядел, как старик из сказок некоторых планет, который присматривает за лесами.

Старик окинул нас взглядом.

Мы тоже переоделись. Походные штаны, куртка, наколенники, налокотники, рюкзаки походные и бронежилеты с разгрузкой. У каждого по автомату и ружью с пистолетом в кобуре. Машину отогнали за дом в какой-то тупик, чтобы не стояла на виду.

— Вы на войну собрались что ли? — спросил он, внимательно оглядывая нас.

— В поход, — ответил я. — Двустволки вам хватит?

— Мне-то хватит, главное, чтобы вам хватило. Вы не государственники, случаем?

— Кто? — не понял я.

— Спецслужбы на службе у нашего государя, — пояснил он.

— Мы сами по себе. Выдвигаемся?

— Сначала я кое-что раскидаю, чтобы у нас не было непоняток в походе. Краткий инструктаж, скажем так.

— Хорошо, — кивнули мы.

— Короче, я знаю, что для вас это увеселительная прогулка, для вас это лесок, что вы из окошка видели в машине. Однако дальше лес иной. Вы, двое из ларца, делаете всё, что я скажу. Стреляете, когда я скажу, идёте, когда я скажу. Куда идёте, тоже говорю я. На время похода я ваш государь и бог, следуете за мной шаг в шаг и делаете, что прикажу, даже если вам это покажется абсурдом. Скажу стоять на одной ноге и петь — будете петь. Будете слушаться, возможно, мы вернёмся живыми. Сделаете что-то поперёк — я разворачиваюсь и ухожу, забирая все деньги. А вы там сами что хотите, то и делайте. Я ясно выражаюсь?

— Да, — в два голоса ответили мы.

Старик усмехнулся.

— Служили?

— Нет, — вновь в два голоса ответили мы.

— А что-то не видно… Ладно, молодёжь, ноги в руки и след в след. Ждать-то я вас подожду, но в ваших интересах не отставать и добраться быстрее.

Мы выдвинулись. Прошли бар, несколько домов и вошли в лес. Вот так сразу погрузились в дикие земли, и природа незамедлительно отрезала нас от последнего края цивилизации, оставив один на один со своими порождениями.

Теперь-то я мог дать своему волнению волю. Постоянно оглядывался по сторонам, то и дело касаясь оружия. Лес нависал, наваливался сверху, окружая нас и будто наблюдая, но теперь это была не паранойя. Он действительно был опасен.

— Бывал в подобных местах? — спросил старик.

Он приглядывался к нам, следил за незнакомцами, о которых ничего не знал. Я бы делал так же.

— Да.

— Не ссы, здесь всё ещё безопасно.

Я слышал однажды эти слова от человека, похожие слова, но теперь он никому их уже не скажет.

Грог вёл себя более сдержанно.

— Ты как? — спросил он, бросив на меня взгляд.

— Нормально.

Я действительно чувствовал себя лучше, чем в том же парке. Здесь можно было озираться, и никто не посмотрит на тебя косо. Можно держаться за оружие, которое вселяет в тебя уверенность, и никто не скажет слова, если ты будешь дёргаться на каждый звук.

— А вот раньше эти леса были безопаснее, — произнёс старик. — Помню, даже детям было безопасно бродить в округе. Зверьё боялось, охотники бдели, прорежая округу через день. До самых тех топей доходили, контролируя, чтобы ничего не завелось.

— Что случилось с семьёй? — спросил я.

Меня эта тема интересовала, так как надо было договариваться с семьёй, что здесь живёт. Кто лучше о них расскажет, как не их человек?

— Война случилась, — вздохнул он. — Война аристократов.

— Кто-то из них остался?

— Почти никого.

Я знаю, что такое война аристократов. Я уже читал про войны домов как влиятельных, так и не очень. Воевали, чаще всего, пока одни не сдадутся на милость другим, пока не истребят всех наследников, что приводило к концу семьи, или полностью не уничтожат дом. Причины войн разнились, но всё сводится к власти и влиянию.

Однако о какой власти может идти спор с домом, который находится на самой границе государства и занимается лишь тем, что защищает ближайшие деревни и держит границы от тварей из вне? Получается ерунда. Такая важная семья, защитники границы, и всех перебили?

— Как это допустили? — опередил Грог с вопросом.

— Так и допустили. Большие деньги, большие люди.

— Они были щитом государства Тринианского на этом направлении, — заметил я.

— Война семей никого не щадит. Иногда уничтожают мелкие семьи, кого даже не знают. Иногда под раздачу попадают те, что были известны всем и всем были нужны, и ты думаешь, как это допустили. А вот, допустили. Кому-то, видно, надо было.

— Но это не тот случай.

— Со всеми можно договориться, всех можно купить. Никто не в безопасности, — ответил старик расстроенно. — К тому же война аристократов — это дело такое, разное. Кто-то погиб при случайно-специальных обстоятельствах, кто-то пропал, так и не подкопаешься. Только с последними разобрались открыто, почти демонстративно, когда что-либо сделать уже было нельзя. Никого не осталось из наследников.

Кто позволит семье, выполняющей важную функцию, погибнуть? Или она была не столь важна, что на неё просто закрыли глаза? Так или иначе, но только с молчаливого позволения государства, как и всегда. Взятки, связи, заговоры, и даже самый сильный дом может сгинуть без поддержки. Такие предательства случались и в Империи. Нередко они сходили с рук.