В общем-то в этом не было никаких сомнений. Барбара с самого начала вела себя достаточно капризно. Еще до брака у них произошло несколько драматичных расставаний, за которыми следовали проявления невероятной преданности с ее стороны. Иногда Тому казалось, что она вынуждает его жениться на ней, но он не решался сказать ей об этом прямо. В свою очередь, Барбаре не нравилось, что Том тянет со свадьбой, поэтому она начала всячески подталкивать его. Она развернула настоящую кампанию, подговорив всех окружающих, чтобы они постоянно намекали ему, какой отличной парой они станут. При этом она умалчивала о том, что подвержена частым приступам ярости. Через некоторое время она забеременела, и тогда Том наконец согласился жениться на ней.

Через четыре месяца после свадьбы Барбара закрутила роман со своим начальником. С этого момента их отношения с Томом стали портиться. Она начала новую кампанию, пытаясь доказать всем, каким плохим мужем он являлся. Том стал защищать себя, и это сделало его раздражительным. Барбара изменяла ему, и он же был вынужден оправдываться! В итоге он уже был готов уйти от нее, но она применила тактику «бомбардировки любовью», которая закончилась рождением второго ребенка. Прожив шесть лет в браке и став отцом еще одного ребенка, Том решил, что с него уже достаточно, и наконец ушел от нее. Теперь Барбара каждый день звонила ему и заводила бесконечный разговор о грядущем разводе. Получалось, что постоянная борьба с хаосом, который она создавала, никуда не исчезла из его жизни. Сэм изо всех сил пытался объяснить Тому, что с его уходом практически ничего не изменилось.

Том не мог понять, что именно он чувствует. Он точно больше не любил Барбару, она не привлекала его как женщина, он не уважал ее и совершенно точно перестал доверять ей. Дальнейшие события подтвердили, что Барбара не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего и выставить себя в лучшем свете перед окружающими. Она добровольно согласилась пойти на терапию. Когда на один из сеансов пришли их дети и подтвердили то, что Том уже рассказывал о ее поведении, она разволновалась и начала раскаиваться в своих поступках. Но когда они вышли из кабинета и направились к машине, она закатила истерику. Началась очередная волна террора с ее стороны, и всем стало понятно, что это была лишь игра. После этого случая она отказалась приводить детей на сеансы терапии. Затем в ход пошла откровенная ложь. Она выдумывала какие-то постыдные факты из биографии Тома и делилась ими с его родителями и другими членами семьи. Помимо этого, она обманывала его и иными способами, регулярно обрушивая на него всю свою ярость. Вспоминая впоследствии эти события, Том не мог понять, почему какая-то сила все равно продолжала тянуть его к ней. Он признавался Сэму, что иногда им овладевали злость и отчаяние – он осознавал, что его жизнь оказалась разрушена. Пока его дети не достигли совершеннолетия, ему приходилось платить за расставание с Барбарой.

И он платил за это различными способами. В первую очередь деньгами. Адвокат, занимавшийся его разводом, постоянно спорил с Томом, так как тот стремился уступить Барбаре практически по всем вопросам. Он желал вести себя в этой ситуации максимально «правильно», но такое решение было настоящим самоубийством. Увидев решение суда с обозначенной в нем суммой, которую Том должен был выплатить Барбаре при разводе, его секретарша пошутила, что она бы тоже согласилась ненадолго выйти за него замуж.

Он также платил, тратя свое время. Барбара звонила ему 3–4 раза в день – она жаловалась, злилась, всячески задабривала его или просила помочь ей.

Наконец, он платил, меньше общаясь с детьми. Барбара переехала с ними в дом, находившийся в двух кварталах от квартиры Тома. Они посчитали, что так будет лучше для детей. В итоге Том больше не мог поужинать с детьми или провести с ними вечер у себя в квартире, так как Барбара каждый раз находила какой-нибудь предлог, чтобы тоже нанести им визит, часто в сопровождении своего нового бойфренда.

Сэм пытался донести до Тома, что все это безумие было связано не только с Барбарой. Она действительно творила ужасные вещи, но и Том тоже вносил свой вклад. Между ними существовала обоюдная глубокая и болезненная связь. Они продолжали сильно зависеть друг от друга. Чтобы Том мог избавиться от безумного влечения к ней, Сэм предложил ему повторять как мантру одну ключевую фразу: «Барбара больше не является моей женой, даже бывшей». – «Так кто же она тогда?» – спросил Том. Сэм улыбнулся и ответил: «Барбара – это твоя дурная привычка».

Путь отрицания

В 1985–1990 годах я руководил группой исследователей, которые наблюдали за реабилитацией более тысячи сексуально зависимых людей. У них присутствовали и другие характерные особенности, из-за которых наблюдение за ними становилось еще более важным и интересным. Во-первых, почти все они страдали и от других аддиктивных расстройств: алкогольной и наркотической зависимости (42 процента); пищевых расстройств, в том числе анорексии (38 процентов); а также от иных видов зависимости – трудоголизма, шопоголизма и игромании. Кроме того, у них присутствовали и другие психологические травмы: многие из них ранее подвергались сексуальным домогательствам (81 процент), а также различным видам насилия – физическому (72 процента) и психологическому (97 процентов). Наконец, почти все они признавались, что у них присутствуют те или иные признаки травматических уз, упоминавшиеся ранее в этой книге. На основе полученных данных, которые мы старательно занесли в электронную базу университета, нам удалось восстановить весь процесс влияния психологической травмы на человека. Мы начали понимать, почему Том и другие люди, попавшие в похожую ситуацию, не могут разобраться в своих чувствах и отказываются признавать, что они стали жертвами травматических уз. Что еще более важно, мы также разработали схему реабилитации после таких отношений. Участвуя в этом проекте, я узнал много нового. На самом деле, именно тогда я по-настоящему заинтересовался темой травматических уз и начал собирать материал для этой книги.

В итоге мы пришли к любопытным выводам. У большинства из этих людей сексуальную зависимость вызвала какая-то старая травма. Помните, что это не обязательно должно быть какое-то из ряда вон выходящее событие. Иногда такой травмой становится просто недостаток внимания или случайное наблюдение за тем или иным неприятным событием, например, сексуальными домогательствами или домашним насилием. Когда с человеком случается подобная травма, у него проявляются первые признаки навязчивого поведения. Например, у многих участников нашего исследования сексуальная зависимость началась с компульсивной мастурбации. Также у них часто обнаруживались и другие признаки навязчивого поведения. Дело в том, что ребенок, растущий в неблагополучной семье, поневоле учится угадывать текущее эмоциональное состояние своего жестокого родителя, чтобы снизить риск, которому он постоянно подвергается. Он становится настоящим экспертом по распознаванию настроения своего абьюзера и правильной реакции на его поведение. Например, ребенок может ухаживать за ним, чтобы как-то успокоить его, или делать вид, что во всем соглашается с ним, чтобы понизить градус гнева абьюзера. Существует и другая модель детского поведения, связанная с тем, что жестокость всегда усиливает привязанность. Ребенок может научиться терпеть боль, чтобы таким способом поддерживать связь с жестоким родителем. Такой конформизм становится у ребенка основой для его дальнейшего общения с людьми. Когда он становится взрослым, эта рабочая модель поведения превращается в шаблон, по которому он выстраивает все свои отношения с окружающими.