Патрик поднялся на ноги.

— Я, пожалуй, пойду.

Она посмотрела на него.

— Да, — сказала она наконец.

Но он остался там, где был, хмуро глядя вниз.

— Послушайте, не нужна ли вам помощь на раскопке? Она открыла рот, чтобы ответить, и вновь закрыла его.

— Ах, пожалуйста, — сказала Моджи. — Это будет восхитительно. Нам надо сделать целую полосу сзади!

Она прикусила губу. Это неудачная идея, подумала она. А потом сказала:

— Да, нам пригодилась бы некоторая помощь.

— Но мне надо остаться здесь, — запоздало добавила она. — Мой отец. И все…

— Да, пожалуй, вам лучше остаться.

— Хотя я могу подбросить вас на джипе.

— Можно я тоже поеду? — спросила Моджи.

— Конечно, — ответил Патрик, не глядя на нее.

— Круто!

Антония вытерла тряпкой руки и посмотрела вокруг себя, как будто до этого никогда не видела мастерскую.

— Вам понадобятся несколько контекстных листов, — сказала она растерянно.

— Верно, — кивнул Патрик. Он взял стопку контекстных листов, решето, канистру с водой и быстро вышел к джипу.

…Восемь часов спустя Антония выпрямилась на своем стуле и в сотый раз сказала себе, что она не собирается в Серс смотреть, как там управляется Патрик. Весь день она заставляла себя оставаться в мастерской, упорно реконструируя лампу. Теперь та выглядела лучше, чем два тысячелетия назад, но Антонии опротивела эта работа. Она нашла свою обувь под столом и вышла глотнуть немного воздуха.

Двор был пуст. Саймон и Нерисса покинули его час назад, взяв джип в Мазеране, осмотреть городок и спокойно пообедать. Судя по звону бутылок, исходящему из кухни, ее отец собирался выпить. Она решила наконец присоединиться к нему.

Он будет спрашивать про Майлза, и ей придется покрывать его.

От Патрика не было никаких известий. Либо он еще в Серсе, либо уже закончил и ушел в Лез Лимоньерс, чтобы принять душ и отдохнуть дома.

Она спустилась к реке. Альфонс лежал на боку на валуне, лениво изучая ласточек. При ее приближении он поднял голову на дюйм над камнем и дернул хвостом, как миниатюрный лев.

Она села на валун и кинула гальку в поток.

Он чувствует себя виноватым перед тобой, говорила она себе. Поэтому он и вспомнил про Нериссу. А сейчас он ушел в Серс…

Она сжала колени и закрыла глаза, желая походить на Нериссу. Нерисса не была скучной. Он сказал это для того, чтобы ее ободрить. Нерисса красива и возбуждающа. И она обожает секс. Нерисса смотрела бы на него своими прекрасными глазами и не задавала бы глупых вопросов.

Но Нерисса не ехала с Майлзом, напомнила она себе. Майлз — он сейчас в Париже, совсем один. Майлз — вот кто нуждается в тебе. Господи, что за путаница!

Она услышала скрип гравия за спиной и обернулась посмотреть. Моджи пробиралась между скалами. Ее ногти были черны от грязи, на носу темнело пятно. Антония вздохнула. В этот момент она не хотела, чтобы рядом была Моджи. Она не хотела рядом видеть никого.

Моджи подошла и села рядом с ней. Пощекотала лапы Альфонса травинкой. Спустя некоторое время она сказала:

— Я голодная. Можно мне пойти посмотреть, что есть в холодильнике?

— Разумеется, можно.

Но Моджи не двинулась с места.

Она явно хотела, чтобы Антония пошла с ней.

Но Антония осталась, где была.

В конце концов Моджи поняла намек и встала, отряхивая пыль сзади.

— Патрик просил, можешь ли ты прийти в Серс так быстро, как только сможешь.

Антония воззрилась на нее.

— Как? Ты хочешь сказать, что он все еще там?

Моджи кивнула.

— Но почему он не отвез тебя вниз? Он отпустил тебя пешком?

Моджи покачала головой.

— Часть пути он прошел со мной, потом мы встретили месье Панабьера на его тракторе, и он подвез меня, а Патрик вернулся обратно в Серс. Месье Панабьер сейчас в кухне выпивает вместе с доктором Хантом.

— Но… ты не знаешь, чего Патрик хотел?

Моджи преувеличенно пожала плечами.

— Он просто сказал, чтобы ты пришла в Серс так быстро, как сможешь. Он не объяснил зачем.

Антония обдумывала это. Должно быть, причина, заставившая его попросить ее сделать крюк в две мили в шесть часов вечера, была действительно серьезной. Но она не могла понять — какая. Возможно, он просто хочет видеть ее? Ее сердце забилось сильнее. Но если это так, то почему он не спустился к мельнице сам?

Сорока минутами позже она достигла Серса. Там не было никаких признаков Патрика.

Она вошла внутрь.

Она нашла его на коленях в задней части главной камеры. Он использовал маленький совок, делая заплату в последней секции, и выглядел так, словно занимался этим долгие часы. В серебристо-голубом свете газовой лампы его плечи лоснились от пота, темные волосы закрыли лоб.