Прошло уже много лет с тех пор, как Кейлех была здесь. Кажется, брат зачем-то привез ее в столицу. Ах да… не брат, а даже отец… и это было… ох, причина приезда выпала из памяти. А вот посещение бань Кейлех запомнила навсегда. Ей казалось, что банщицы и массажистки с их вениками и огромными руками хотят ее всю изломать. Приходили на ум мысли, что отец специально привез ее сюда, чтобы так жестоко убить. Но после всех мучений, пришла такая легкость движений и гамма ощущений, что об этих банях Кей иногда позволяла себе грезить до сих пор.

Изнутри все было каким-то… нежным. Кремово-розовые стены, вазы с цветами в арочных проёмах. Бежевая мозаика на полу. Прислуга ничуть не удивилась простому одеянию Кейлех, определив платежеспособность по тугому кошелю Эрия. Видимо, еще и не такие клиенты к ним приходили. Помогая Кей раздеться, служанка только вежливо уточнила, что из прежнего одеяния клиентка желает оставить, когда переоденется в новый наряд. Значит, ей уже приготовили костюм для новой роли? Интересно. Ну что ж… Кейлех указала на свои украшения и кошель. Служанка низко поклонилась и передала женщину в руки банщицам.

Следующие два часа за нее взялись банщицы. Кейлех мыли и терли разнообразными мочалками, окатывали горячей и холодной водой поочередно. Кто-то усердно чесал длинные волосы. Кто-то втирал в огрубевшие ладони и ступни нежный крем. Одна жанщина все охала, что шрамы нельзя будет скрыть… Итак, ее отпарили вениками, умаслили ароматными благовониями. Массажу подверглось все тело от кончиков пальцев до корней волос. После массажа банщица нежными касаниями втерла в кожу очередную мазь, подолгу задерживаясь на каждом шраме на теле Кейлех (что-то от нечисти, что-то от покойного мужа). Между делом телесные силы восполнялись закусками и ароматным питием.

Затем лицо обработали скарбами и кремами. После всего этого, ей предложили успокаивающий настой и стали придавать внешний лоск. Вот здесь Кейлех тут же сбросила приятную дремоту и твердо заявила, что она не потерпит в своем образе изменений. Женщины-служки сначала заявили, что у них есть четкие указания… но под взглядом Кейлех, от которого иногда шугалась и нечисть, все-таки послушались. Максимум, на что Кейлех согласилась – прическу, состоящую из множества мелких косичек.

Кей потеряла счет времени, когда ее, наконец, отвели в гардеробную, но и здесь её ждаль сюрприз – новое платье, скромное, но из очень дорогой ткани, которая немного переливалась при движении, с мягким корсетом. Кейлех одели и проводили вниз в просторный холл дожидаться Эрия. Её родное одеяние, уже вычещенное, завернутое в полотно, несла служанка. Спускаясь вниз, шаман обратила внимание на мужчину, с которым разминулась на лестнице. В общем, мужчина ее нисколько не взволновал, но вот его взгляд заставил найти в холле зеркало и тщательно рассмотреть себя.

Служки постарались на славу. Ей даже думать не хотелось, сколько пришлось отвались Эрию (или Госпоже), чтобы придать ей такой вид. Она выглядела… свежей. Ушли морщины на челе, у глаз и рта, глаза сияли ярче, и теперь понятно, почему женщина-служка так быстро согласилась не наносить макияж на лицо. Волосы, заплетенные в мелкие косички, частично собраны на затылке в замысловатый пучок, открывая лицо и уши с длинными аквамариновыми серьгами (свои сережки пришлось снять, но Кейлех спрятала их за лифом корсажа, не допуская и мысли о том, чтобы остаться безоружной), частично спускались по спине, закрывая ягодицы. Теперь ее виски были полностью открыты, и руны на висках, обычно скрытые под выбившимися из косы прядями, были представлены для всеобщего обозрения.

Как ни странно, но с этой замысловатой прической она больше походила на шамана: мелкие косички, были традиционным атрибутом некоторых картин… Косички и бубен. Да, только бубна для полной катины не хватает.

Что ж, Кейлех явно приглашена не за красивые глаза, так что должен в ней быть хоть какой-то символ своей принадлежности. Платье тоже не подкачало, в нем она казалось тоньше. Шестиклинное, со свободными рукавами, открывающее шею и верх пышной груди, приталенное и расширяющееся к низу. Черный с голубым всегда шли ей. Руки, грубость кожи которых не смогли смягчить даже дорогущие кремы, удалось скрыть перчатками. Даже удобные сапожки на небольшом каблучке порадовали ее – такими удобными и прочными на вид они были.

Поняв, что разглядывает себя слишком долго, Кейлех отвернулась от зеркала, чтобы столкнуться со стоявшим сбоку Эрием. Теперь была его очередь для пристального осмотра. Похоже, он остался доволен, потому что довольно хмыкнул и набросил ей на плечи теплый меховой плащ, поданный слугой.

Сам Эрий также выглядел ухоженно и богато. Теперь он соответствовал прежнему представлению, которое сложилось о нем у Кейлех, когда она знала только его голос. Пепельные волосы (волосок к волоску) зачесаны назад и поддерживаются кожаным ремешком, усеянным черным бисером и кое-где - мелкими жемчужинами. Черно-серый камзол и черные брюки. Оружия при нем не было. Но, теперь что-то в его облике свидетельствовало о том, что оружие и не нужно. Добродушие, которое мелькнуло еще утром, когда он снял плащ, казалось лишь ложным воспоминанием.

Эрий принял из рук того же слуги и свой плащ из черного меха. Кейлех оперлась и предложенную руку, и они вместе вышли из бань. У входа их уже ждала крытая карета.

– Сегодня здесь много народа. Какой-то праздник?
– тихо спросила женщина, удобно разместившись на мягком сидении. Сверток со своей одеждой она положиля рядом.

– Ты меня удивляешь! – сидящий напротив Эрий вскинул брови. – Сегодня день рождения короля. Или в вашей глуши не знают этого праздника?

Кейлех прикусила губу. Глупо не помнить этого! Но с последними волнениями у Кей из головы просто вылетело это событие. Впрочем, воспоминание о произошедшим всего пару недель назад, заставило Кей спросить: