Наконец Сергей Васильевич принимает решение переехать со своей семьей из Скандинавии в Америку. Продолжавшаяся в Европе война, казалось, не давала другого выхода. Но ехал он, так сказать, на авось, без всякого контракта, рассчитывая только на себя и на свои силы.

У Сергея Васильевича накопилось достаточно денег на проезд, но как ехать с семьей без хотя бы небольшого запаса денег в чужую страну, когда концертный сезон уже начался? Контракты между менеджерами (устроителями концертов) и артистами всегда подписываются заблаговременно, весной. Он знал, что и залы тоже заранее расписаны. Сергей Васильевич всегда с глубокой благодарностью вспоминал любезную помощь господина Каменка. Этот почти незнакомый ему человек, узнав о финансовых затруднениях Сергея Васильевича, сам пришел к нему предложить нужную сумму денег, которая обеспечила бы Сергея Васильевича на первое время в Америке. Кроме того, и господин Кениг, узнав от родственников, что Рахманинов нуждается в деньгах, поспешил к нему на помощь и уже на пароходе, перед самым отплытием Сергея Васильевича в Америку, тоже снабдил его известной суммой денег.

Устроив все дела, получив без затруднений, благодаря наличию трех приглашений в Америку, визы от американского консула, Рахманиновы покинули Скандинавию. Выехали они 1 ноября 1918 года из Христиании в Нью-Йорк на небольшом норвежском пароходе «Бергенсфиорд». Хотя дорогой их сильно качало и курс из-за войны был сильно удлинен, переезд через океан прошел благополучно. Ехали они с потушенными огнями, встретили в океане английскую эскадру, настроение было тревожное, но все же десять дней спустя, 10 ноября 1918 года, они были уже в Нью-Йорке.

Остановились Рахманиновы на шумном и бойком месте, на углу 59-й и 5-й авеню, в отеле «Незерланд». В первую же ночь по приезде все они были разбужены каким-то диким шумом и гамом толпы на улице. Гудки автомобилей, свистки, крики, пение, трещотки, – все это неслось к ним с улицы. Никто из них не понимал, в чем дело. Казалось, что все население города сошло внезапно с ума. Недоумение их продолжалось до утра, и только когда им принесли газету, они узнали, что люди радовались пришедшему ночью известию о заключении мира 11 ноября 1918 года.

Между тем, узнав из газет о приезде Рахманинова в Нью-Йорк, некоторые музыканты, знавшие его еще в России, начали к нему приходить (Иосиф Гофман, Крейслер, Цимбалист). Кто предлагал деньги, кто давал советы, рекомендовал концертные бюро, учил, как поступать в том или ином случае. Гофман еще до приезда Сергея Васильевича в Америку советовал двум-трем менеджерам для их собственного блага не упустить этого русского артиста. Позднее Гофман, смеясь, рассказывал, как Сергей Васильевич выслушал все его советы с благодарностью, но ни одного из них не принял, а поступил по-своему и в выборе менеджера, и в выборе граммофонной компании и механических роялей, бывших тогда в моде в Америке, и во многих других отношениях.

Предложений Сергею Васильевичу было несколько. Оглядевшись кругом, он решил связать свою артистическую судьбу и деятельность с концертным бюро мистера Чарлза Эллиса из Бостона, который первый (или один из первых) предложил ему контракт. Пожилой американец произвел на Сергея Васильевича очень хорошее впечатление, и он сразу почувствовал к нему доверие. И внешность, и манеры мистера Эллиса, достоинство, с которым он держал себя, отсутствие шумихи и дешевой рекламы в его деле – все это вполне совпадало с желаниями и вкусами самого Рахманинова. Ему никогда не пришлось раскаиваться в этом выборе. Так же удачно был сделан и выбор фирмы роялей. Сергей Васильевич отклонил несколько выгодных в финансовом отношении предложений от различных фортепианных фирм, которые предлагали ему деньги за игру на их инструментах, и остановился на фирме «Стейнвей и сыновья», которая бесплатно предоставляла артистам свои инструменты, но денег артистам никогда не платила. Качество роялей «Стейнвей» стояло неизмеримо выше других. Во главе этой фирмы был в те годы мистер Фредерик Стейнвей. Сергей Васильевич вскоре искренно привязался к нему, полюбил его, и последний так же, как и его жена, сделался одним из немногих близких американских друзей Сергея Васильевича и Наталии Александровны.

Несколько дней спустя после приезда Рахманиновых в Нью-Йорк Сергей Васильевич и обе девочки сильно заболели свирепствовавшей тогда в Америке испанкой. От болезни этой люди умирали сотнями. Бедная Наталия Александровна помогала как могла мужу и детям. Проболели около двух-трех недель. Врач, лечивший Сергея Васильевича, настойчиво советовал ему продолжительный покой после болезни. Совету этому он не последовал и, готовясь к скорому выступлению, начал опять усиленно заниматься, едва встав с постели, совсем еще слабый и больной.

Две американки – любительницы музыки, узнав о приезде Рахманинова в Нью-Йорк, решили навестить его. Одна из них любезно предложила Сергею Васильевичу свою студию с роялем «Стейнвей», где он мог весь день заниматься, не мешая соседям. Сергей Васильевич с удовольствием и благодарностью воспользовался этим предложением, так как всегда стеснялся играть в отелях, думая, что мешает другим. Вторая посетительница, датчанка по отцу, знавшая превосходно, кроме английского, еще французский и немецкий языки (мисс Догмар Рибнер), музыкально образованная (ее отец был профессором музыки в Колумбийском университете в Нью-Йорке), была потом в течение трех-четырех лет секретарем Сергея Васильевича.

Первое выступление Рахманинова, еще не вполне окрепшего после испанки, состоялось через четыре недели по приезде в Америку – 8 декабря 1918 года. Он играл в Провиденсе – столице штата Род-Айланд. Следующие его сольные фортепианные концерты (recitals) шли три дня подряд: в Бостоне, Новой Гавани и Ворчестре, а 21 декабря Сергей Васильевич впервые после 1909/10 года выступил в Нью-Йорке. Так началась концертная страда Рахманинова в Америке, продолжавшаяся почти без перерыва двадцать пять лет, до конца его жизни. Выступая то в больших, то в маленьких городах, то в recitals, то в симфонических концертах, Сергей Васильевич с 8 декабря 1918 года до 27 апреля 1919 года дал тридцать шесть концертов, из них тринадцать были в симфонических обществах, в которых он попеременно играл свои Первый и Второй концерты; дирижировали Стоковский, Дамрош, Рабо и Альтшулер. В концерте-гала 8 апреля 1919 года Сергей Васильевич вместе с певицей американкой Джеральдиной Феррар и Филадельфийским оркестром под управлением Стоковского выступил в зале Метрополитен-опера. Это был благотворительный концерт; Сергей Васильевич играл свой Второй концерт. Два последних концерта этого сезона были опять благотворительными. В одном, 14 апреля, Сергей Васильевич вместе с П. Казальсом играл свою Сонату для фортепиано и виолончели. В другом концерте, 27 апреля, данном в пользу займа победы, Сергей Васильевич играл всего два номера: свою транскрипцию произведения Смита The Star-Spangled Banner и Вторую рапсодию Листа со своей каденцией. На бис устроители концерта просили сыграть ставшую давно знаменитой в Америке его Прелюдию ор. 3. Концерт этот был организован с большим шумом и рекламами на американский лад. Различные общества и организации, пятнадцать специальных комитетов принимали деятельное участие в подготовке к этому событию, в рекламировании его, в сборах денег. Кроме Рахманинова, выступал только Яша Хейфец, сыгравший три номера.