Шрифт:
Дни летят так быстро, и мне ужасно жаль, что лето так скоро кончилось».
После 20 августа 1900 года Сергей Васильевич все-таки поехал на несколько дней в Ивановку.
Кучер Трофим, отвозивший Сергея Васильевича на станцию Раевская, находившуюся в двух верстах от усадьбы, привез мне следующую записку, написанную карандашом:
«Рассчитал сейчас, что по приезде обратно не застану уже Марии Александровны и Юры. Потрудитесь им передать, Елена Юльевна, мой сердечный привет и еще раз мою благодарность за их дружескую услугу. Хотел к ним сейчас заехать, да боялся опоздать.
С. Рахманинов.
Я также взял чужой зонтик вместо своего. Долго сейчас колебался, оставить его у себя или возвратить. Решил оставить и, в свою очередь, предоставить свой зонтик тому, у кого стащил этот.
Поезд, конечно, опоздал».
Не помню, о какой дружеской услуге говорит Сергей Васильевич.
Возвратился он в Красненькое 27 августа 1900 года и привез мне от Наташи следующее письмо:
«Дорогая моя, милая Лелька! Сейчас Сережа уезжает. Пользуюсь случаем, чтобы написать тебе несколько слов… Очень рады были видеть Сережу и пожить с ним опять; страшно жалко, что не могу с ним приехать к вам; я, право, ужасно соскучилась без тебя…
Сережа расскажет тебе все наши новости. Пожалуйста, Лелька, заставь его непременно написать письмо в институт, а то он забудет.
…Так как Сереже теперь очень некогда, то Соня и я, мы тебя очень просим писать нам про него все подробности…
…Напиши мне, какое впечатление произвело на тебя Сережино искусство делать петухов?»
Не знаю, кто в Ивановке выучил Сергея Васильевича делать петухов из бумаги, но когда он занимался такими пустяками, то делал это с необыкновенно серьезным и сосредоточенным видом.
После отъезда Сергея Васильевича из Ивановки Сатины вскоре уехали в Москву, мы же в том году прожили в деревне до половины октября, поэтому нам удалось принять участие, конечно, как зрителям, в охотах, которые каждую осень происходили в Красненьком.
В то время лисы и волки были большим бедствием для населения, они истребляли много скота. Не знаю, существовало ли тогда Общество правильной охоты в наших степных губерниях, но осенью собирались все охотники, у которых были гончие или борзые собаки, и общими силами делали облавы на волков. Красненькое служило сборным пунктом, так как легко могло предоставить приют людям, лошадям и собакам, принимавшим участие в охоте.
Происходила охота обыкновенно в начале октября, когда хлеба были уже убраны с полей. В Краснянских степях было много оврагов, покрытых лесом; там ютились звери. Гончие собаки вместе с загонщиками выгоняли их из оврага, а на поле их встречали борзые и охотники с ружьями, и происходила травля.
Мы с Сергеем Васильевичем верхом на лошадях наблюдали это зрелище, которое, как всякий спорт, действовало очень волнующе. Кажется, мой брат снабдил Сергея Васильевича ружьем, но это было больше для декорации. Все были в приподнятом настроении.
На привалах и вечером у нас охотники наперебой рассказывали о своих подвигах, вероятно немало их приукрашивая, а Сергей Васильевич слушал всех с горячим интересом.
В Красненьком охота продолжалась дня три-четыре, после чего переходила в другие места, к другим соседям.
Вскоре мы все уехали в Москву.
В конце октября Соня заболела инфлуэнцией [167] . 7 ноября я получила от Сергея Васильевича записку следующего содержания:
«Уважаемая Елена Юльевна! Сегодня заболела Наташа. Гр [игорий] Льв [ович] находит, что у нее так же, как и у Сони, обыкновенная инфлуэнца. (У Сонечки сегодня температура немного ниже, и чувствует она себя лучше.)
167
Инфлуэнция – современное название «грипп».
Пишу Вам с целью узнать, приходить ли мне на урок к Вам? Не боитесь ли Вы заразы?
Ответьте мне, и, конечно, вполне чистосердечно.
Преданный Вам С. Рахманинов.
Р. S. Наташа мне сказала вчера, что приехал Юлий Иванович. В таком случае передайте ему, пожалуйста, мой привет».
В 1901 году Сергей Васильевич приехал в Красненькое в начале мая.
Вскоре после приезда у него был приступ малярии, которую Наташа в своих письмах называет «перемежающейся лихорадкой».
Это сразу несколько понизило настроение и отразилось на энергии, с которой он начал работать, но болезнь удалось скоро ликвидировать, и занятия вошли в обычную колею. Это был единственный приступ малярии за все время пребывания Сергея Васильевича в Красненьком.
В Ивановке в то время было особенно многолюдно и шумно. Кроме периодически приезжавших и уезжавших знакомых, в этом году все лето жил в Ивановке Александр Ильич Зилоти с женой Верой Павловной, четырьмя детьми, одним приятелем, двумя гувернантками и двумя прислугами.