Поэтому раз в квартал устраиваются большие собрания Вече, где присутствуют представители обеих сторон и всех народностей, разрабатываются стратегии развития, происходит обмен инновациями, служащие государственных учреждений, армии и правопорядка часто присутствуют на каких-то громких заседаниях, совместно принимают решения и выносят приговоры.

Но как сделала вывод Мирослава, жизнь ведьмагов так тесно переплелась с жизнью простаков, что те почти и не скрывались. История славянских народов, народные сказки и былички плотно сидят в головах простых людей и по сей день, от чего они на неосознанном уровне знают, что есть в этом мире что-то потустороннее.

Конечно, нельзя было подойти и просто сказать: «Я колдун, смотри, что умею», и поднять человека в воздух. Но, если простак и сам со временем об этом догадывался или даже смирялся, то переубеждать его никто не собирался. А если не смирялся, то это были его сугубо личные проблемы. Либо ему приходилось доказывать увиденное, при этом не испортив свою репутацию адекватного человека.

В маленькую форточку спальни девочек громко постучали, от чего Мирослава резко подскочила и ударилась о второй ярус кровати, выронив книгу. Потирая место ушиба, она ринулась к окну, запрыгнув на стоящую рядом табуретку и впустив ожидающего на узком подоконнике Персея. Его, кстати, не было больше десяти дней.

Он небрежно скинул ей на руки письмо и полетел на рабочий стол, где в вазе постоянно стояли полевые цветы. Кстати, кто им их менял? Домовые?

Ворон нагло вытащил букет и засунул в вазу клюв, жадно напиваясь не очень свежей водой. Утолив жажду, он запихал цветы обратно, отщипнул желтый бутон и, пару раз его прожевав, громко сглотнул.

— Если б ты не летел несколько тысяч километров, то я подумала бы, что ты с бодуна, — саркастично сказала Мирослава и спрыгнула с табуретки, на которой стояла, удивленно наблюдая за птицей.

— Кузьмич, падла, был больно рад меня видеть, так что отчасти ты права. А если б ты знала, как мне не любо соглашаться с такими людьми, как ты… — раскаркался в привычной манере ворон, но осекся и огляделся. — А девочки где?

— Гляньте-ка, напился и сразу девочек ему подавай, — буркнула Мирослава. — Нет никого, сегодня праздник вечером будет, готовятся все.

— А ты чего здесь торчишь? — наклонил черную голову Персей.

— Читаю, — ответила на вопрос девочка и села на кровать, поднимая книгу и расправляя помявшиеся страницы.

— Удивлен, — каркнул ворон, тихонько смеясь.

— Как там бабушка? — проигнорировала насмешки над собой юная ведьма. Ее волновало совсем другое.

— Серафима Николаевна была очень рада меня видеть, пить с нами отказалась, но просила поцеловать тебя при встрече. Тут, пожалуй, откажусь уже я, — услышав эти слова, Мирослава скривилась, вспоминая, что питаются вороны не только орешками и семечками.

— Ты все рассказал бабушке? Она что-нибудь сказала? Или все в письме написала?

— Рассказал-рассказал. Похмурилась, поохала, твое письмо прочитала, что-то да в ответ написала, — без конкретики «лил воду» ворон, меряя вороньими шагами рабочие столы.

Разрывая конверт, девочка волновалась. Была ли у бабушки тайна? Или просто судьба решила на ней самой так отыграться, а ее родственники совсем и ни при чем? Дотронувшись пальцами до бумаги, сложенной вдвое, она вздрогнула от звука открывшейся двери. В спальню прошла Иванна с девочками, громко болтая. Заметив Персея, они дружно поздоровались и завели с ним очередную бессмысленную беседу.

— Мира, держи, это твое, — протянула ей белую длинную рубаху Иванна Линь. Староста выглядела как-то измученно, видимо, подготовка к Новолетию ее вымотала.

— Спасибо, Вань, — так по-мальчишески стали назывались одногруппники.

— Сейчас мы все переодеваемся и спускаемся, косы заплетаем, — мягко произнесла девочка и стала расстегивать свой мундир.

Уже через десять минут весь первый курс толпился в небольшом холле хребта. Поверх рубах девочки накинули длинные ферязи и теплые яркие платки, а на ногах были надеты сапоги. Конкретных указаний по выбору обуви не было.

Настроения веселиться и праздновать у Мирославы как-то тоже не наблюдалось, особенно на контрасте с галдящими без умолку девчонками, предвкушающими необычный праздник. Конечно те, кто всю жизнь рос среди ведьмагов, отмечали Новолетие хотя бы символически.

Основное празднование все равно было приурочено к государственному Новому году с тридцать первого декабря на первое января, но дань традициям и предкам отдавать было необходимо. День зимнего равноденствия, именуемый Карачуном, у них отмечался особыми тайноведными обрядами, об этом тоже рассказали на занятиях.