Дружно развернувшись к Бельфегору, демоницы высунули языки и присели в реверансе:

— Привет, кузен!

— Чтоб ты сдох, кузен!

При этом коробки в их руках не шелохнулись.

Бельфегор и бровью не повел на сомнительное приветствие.

— Что принесли?

Коробки в руках демониц задрожали и по воздуху поплыли к архидемону.

— Так, сейчас посмотрим, что вы ей надарили…

Сначала он вскрыл коробку Лилит.

— Так, это ей еще рано. Это слишком большой. Это вовсе не для людей, — не давая возможности взглянуть на содержимое, Бельфегор безжалостно отмел большую часть подношений. — Остальное дари. Следующая!

Коробка Аграт подверглась столь же строгому осмотру, после чего вернулась владелице.

— Ты почти все выбросил! — скуксились демоницы. — А ведь мы старались!

— Старались что, скорее ее убить? — усмехнулся Белфегор. — Вещи я вам верну, пригодятся, когда вырастете.

Да что же там такое? Я ногти себе сгрызу от любопытства!

Заметив мое возбуждение, Аграт шепотом пообещала:

— Мы тебе все расскажем.

— И все вернем, — подмигнула Лилит. — Братец еще спасибо скажет!

— Он скажет вам спасибо, если вы закроете рты, — ворчливо заметил со своего стула Бельфегор. — Или мне намекнуть вашему дяде?..

— Нет! — в один голос в ужасе выпали сестрички и юркнули за парты.

Хоть кого-то они боялись, ну да кто нервно не сглатывает при имени Астарота.

Дальнейший урок прошел в дружной нервной атмосфере. Я даже коробки с подарками не открыла: боялась, и мне достанется. Хватит сюрприза, который готовил для демонов Готфрид. Когда он огласит свою ноту, или как там назывался тот документ, лучше мне оказаться подальше от Бельфегора и компании.

— Неужели тебе совсем не интересно?

— Что?

Икнув, подскочила на месте, даже «донна» добавить забыла. Лучше бы «самая-важная-после-дяди-донна», но и так бы сошло.

Вопрос Лилит застал меня врасплох. Я полагала, она вслед за Аграт унеслась прочь, гонять призрачных псов, но демоница осталась, с хитрецой поглядывало на меня.

Внутри пылала алый огонек опасности. Но что я могла? Только с надеждой коситься на Бельфегора, хотя защитник из архидемона, как стена из картона, одна видимость.

— Я про подарки.

Еще одна головная боль. Вот как от них отказаться и не вернуться в свой мир в деревянном ящике? Но и оставить себе браслет и сомнительные коробки я тоже не могла. Вдруг вляпаюсь в очередной кабальный договор или стану причиной мора. Сестренки, они изобретательные, Лилит и вовсе проявляла неподдельный специфический интерес к медицине.

— Эм… Очень.

Ладони зачесались, следом — все тело.

Почему Бельфегор медлит, занятие ведь уже закончилось…

— Они безопасные.

Архидемон встал на сторону родственниц и поставил точку в вопросе: принять или отказаться.

Деваться некуда, придется смотреть, улыбаться и благодарить. А потом тихонько, желательно в полдень выбросить все на помойку. Надеюсь, к тому времени договор расторгнут, а то следом в груду мусора полечу я.

За массивной железной дверью послышалась какая-то возня. Сквозь нее просочилась капающая черной слюной морда. Следом — еще две, и Аграт, пытавшаяся удержать пса за напоминавший змею хвост. Призрачному псу это не нравилось, и он не придумал ничего лучше, чем спрятаться у меня за спиной.

Если бы сейчас проводили конкурс на каменное изваяние, я бы его выиграла.

Какое там шевелиться, дышать перестала! Даже волоски на теле не двигались.

От пса воняло серой. На полу осталась выжженная слюной дорожка. Если хотя бы одна капля упадет на меня… Лучше не представлять!

— Трусишка!

Сложно сказать, кому из нас двоих предназначалась эта фраза.

Аграт уперла руки в бока и недовольно топала ногой. Еще бы, пес победил, хвост она выпустила.

Зрачок превратился в монету номиналом в крейцер, еще немного, выплеснется за пределы радужки.

— Ну вот, — недовольно поджала губы Лилит, всем своим видом подчеркивая, она слишком взрослая для подобных забав, — опять ты собаку притащила! Она же все испортит, папа сказал, новую дыбу до конца столетия он не закажет, мы и так две сломали.

Не думай, не думай, Джуди, и воображение отключи.

— Нужна мне твоя дыба! — Аграт показала сестре язык. — Ты мне свои игрушки не даешь.

— А ты и не спрашиваешь. Куда целая банка мышьяка пропала? Только при человечке не ври, будто не брала!