Шрифт:
Сеанс истины кончился.
– Слушай, у меня последний вопрос, - неожиданно зацепилась Ленка.
– Там, во Владивостоке, как ты объяснила свой приезд, когда на работу в суд устраивалась? Там же, наверно, поинтересовались, чего это прописная москвичка тут потеряла...
– Лен, я ж не в Америку нелегалом уехала, - удивилась она вопросу подруги.
– Ты обо всем догадалась, а уж об этом-то элементарно должна...
– Нет, ты лучше сразу сама скажи, - потребовала Ленка.
– Так самое банальное, там баба в кадрах сразу поверила: любовь-морковь, потом трагедь, домой не поеду... Она только в универ при мне позвонила, проверила... А я ж отличницей была, меня ж не за неуспеваемость отчислили.
– Значит, ты не соврала, а сказала, как есть.
– А как надо было сказать?
– наехала она на Ленку.
Уже очень хотелось выбраться из под пледа.
– А вот теперь сеанс психотерапии закончен. Все, подруга, - по-деловому, резко сказала Ленка и очень вовремя стянула с нее плед.
– Двигай в душ. Я за тобой... А потом за тобой еще должок.
– Какой?!
– изумилась она.
– Ты мне еще про этого гения толком не рассказала. На которого охотишься.
Она напряглась так и эдак, повернулась на левый бок - и почувствовала, что никаких сил подняться с дивана, оказывается, нет. Жуткая слабость напала и к тому в придачу - непреодолимая сонливость. Она попыталась оттолкнуться, отжаться от дивана правой рукой...
– Лен, не могу. Неси меня...
– Ну, нормально, застарелые мышечные блоки сняты, - довольно констатировала подруга.
– Давай!
Никогда она не предполагала, что Ленка такая сильная. На счет "раз" подруга подняла ее с дивана без всякой ее помощи и потащила в охапку к ванной.
– Стой!
– скомандовала подруга у двери и стала стаскивать с плеч халат.
Стоит умному человеку убедить себя в том, что он проник в логику чужих действий и поступков, как дьявол сразу начинает показывать их ему в ложных ракурсах.
Весь вечер Петеру Шлегелю было недосуг - и именно в тот момент, когда подруга повела Анну в душ, он включил свой спецноутбук, устроившись на кухне. Жена уже легла, он крикнул ей, что сейчас придет, - и включил.
Увидев мизансцену у дверей ванной, он выругался и обозвал себя "идиотом", что делал довольно редко. Он поймал себя на том, что на этот раз ему стало смешно: наверно, гораздо интереснее сейчас смотреть со стороны на него самого, чем на банальную лесбийскую сценку на экране ноутбука. А "идиотом" он назвал себя за то, что ошибся. Век живи - век учись. Он-то успел предположить, что Анна - буч, а оказалось, все совсем наоборот.
И вдруг на Петера Шлегеля снизошло поразительно ясное в своей логике облегчение. Как же это он еще в прошлый раз не догадался, что опасался зря, что на самом деле она для него совсем и навсегда не опасна? Он прислушался к себе, к своей памяти и сделал вывод: в прошлый раз он почувствовал себя обиженным, потому что его долго водили за нос. Это - раз. Потому что у него отняли занимательную загадку и интригу, над которой он долго бился, а все оказалось... как русские говорят, проще вареного и несоленого картофеля... или как его, этот корнеплод? Это - два. И почему бы не предположить, что она вовсе не таилась от него все эти годы, а просто... терпела-терпела, да и сдалась, наконец, своей розовой природе, а он стал вольным свидетелем психофизиологической эволюции.
Петер Шлегель, как человек благородных помыслов, опять выключил ноутбук на самом интересном месте и сказал себе: "Если ты еще и с этим Медведевым справишься за пару недель, то все - я готов буду на тебе жениться. Так и быть".
Нестандартная идея ему очень понравилась.
– Ты что такой веселый?
– спросила Петера Шлегеля его жена, когда он оказался в дверях спальной.
Петер Шлегель постоял, подумал: он оказался доволен жизнью в хороший момент.
– А это я вдруг понял, что очень тебя люблю, - сказал он, никого не обманывая.
– Горячая новость! Срочно звони в Рейтерс, - беззлобно усмехнулась его жена-журналист.
Глава 6. ДУХИ И ОБЕРЕГИ
Ленка сидела на кухне в халатике и босиком, вся необычно задумчивая и даже загадочная.
– Ты чего меня не будила?
– спросила она, разглядывая Ленку в профиль с подушки, хорошая у нее квартира - все отовсюду видно.
– Сколько времени?
– Всего восемь... с копейками, - необычно коротко откликнулась Ленка.
– Я даже не слышала, как ты встала, - удивилась она, по ходу радуясь тому, что спала без задних ног.
– Давно встала?
– Не очень, - снова лаконично, по-спартански откликнулась Ленка.
И все, даже не повернулась к ней.
– Ты чего такая с утра?
– начала удивляться она и немного подумала.
– Слушай, я тебя вчера ничем не обидела, а?
Сон был такой глубоким, что она и вправду слегка заопасалась, а не заснула ли она вчера еще в душе, когда ее там вертела подруга, и не сказала ли ей чего лишнего? А что могло быть лишним?