Из меня вырываются недоуменно-задыхающиеся звуки — а он еле-еле дает мне кончить.

— Ты куда-а... — беснуюсь я.

А он уже грубо сует хер мне в горло и трахает глубоко, до слез на моих глазах...

Заглатываю его полузадушенно, но похотливо, он давит мне рукой под горло, другой наталкивает с затылка... да-а... в глазах темнеет, но — да-а-а...

Кончает мне в рот, а потом, пока я сглатываю, сжимает мои щеки и спрашивает, прижавшись носом к моему носу:

— Ну че, хватит те?.. — щелкает по носу: — М-м-м? Ух-м-м, ебалка ненасытная... затрахала... Спать не даешь...

А я, сглотнув, со смехом пытаюсь стукнуть кулачком ему под дых:

— Сон еще заслужить надо.

Он ловит мой кулачок, целует:

– Я, блять, не заслужил или че.

Мы с ним больше мычим и возимся, да так и засыпаем, а вопрос «кто — кого?» в очередной раз остается нерешенным.

Засыпая, он держит меня за попу и за волосы, и в полусне бормочет, ухмыляясь:

— М-м-м-гм-м... моя сучка с перчиком...

— Я никуда не поеду ни на какую гребаную встречу к твоему гребаному Резо. Я сказала.

— Не к «моему», он мне не родственник... Блять, Кати, да почему?..

— Я так решила. Сам езжай.

— Я не могу.

— Я тоже не могу.

— Я, блять, работаю.

— Я тоже работаю. Высади.

— Да еб твою мать, там ненадолго...

— Я сказала: высади.

В общем, дела у нас идут как нельзя лучше. А иногда я даже и на работе появляюсь, да.

Сейчас, к примеру, на Карре-Ост.

Жарища сегодня. Безжизненный, раскаленный объект раскинулся перед моим неосведомленным взором на манер Долины Смерти. Чего это тут тихо так — стройтехника, что ли, барахлит?..

— Это вы от «Аквариусов»? Где начальник стройки, мать его за ногу?! — накидывается на меня Марио, низенький, волосатый и лысоватый бригадир подрядчика. — Воды нет!

— Сейчас будет, — говорю. — Большая пробка в Трептове.

— Да причем тут пробка?

— Да он из Трептова едет.

— А-а... — затем, опомнившись: — Так это не вы разве?..

Все так думают, думаю, а сама только киваю и уже набираю полусекретный, добытый мной некогда номерок в районной службе водоснабжения. Плету им, что тут у нас черт знает какой армагедец. Мне обещают дать воду через четверть часа.

— Что говорят? — спрашивает бригадир уже чуть более миролюбиво. Наезд, предназначавшийся мне, как «бауляйтеру», то есть, «начальнику стройки», попритушен.

— Щас дадут. Это из-за них в Трептове пробка.

Воду дают и правда почти «щас», хоть я и просто так, навскидку сказала.

Пригорюнившийся было на жаре зеленоватый экскаватор, загнанный на груды строительного мусора, оживляется. Голодным динозавром набрасывается он на изрядно искромсанный полутруп здания и с колоссальным грохотом отхрупывает своими гигантскими челюстями-кусачками по куску от перекрытия с торчащими венами кабелей и арматуры. Пыль из свежих ран обдают водяным туманом.

— От же повезло нам, что ты приехала, — восхищается Марио. — Хрен бауляйтера того дождешься... неделю на стройке не показывался, падла... да больше... Я ж даже в лицо его не знаю.

— Не мог он, — говорю. — У него «корона». Была.

— Да у кого ее не было, — добродушно ворчит он. — Гм-гм.

— Да он бы, — говорю, — вряд ли бы вам помог.

— Эт почему?.. — бригадир теперь явно в хорошем расположении духа и не прочь «пофлиртовать».

И я не прочь:

— «Телефонов» не знает, — говорю. — А я знаю.

— Молодец.

— Мгм. Да вон он. Здор?во, с возвращением. Так, мне пора.

— Да ты куда? — бригадир уже успел ко мне «прикипеть» и появление нашего бауляйтера почти игнорирует.

— На другую стройку, — скалю зубы. — Давайте, работайте тут. Если че — вызывайте.

— Вали уже, — смеется «наш». — Супер-девочка. Без тебя как-нить справимся.

— Не уверен, — тянет бригадир, кивает нашему в знак приветствия и подает руку нехотя, будто раздумывает. — Здорово. Будем знакомы. Чё, «корону»-то вылечил?..

Препоручив Карре-Ост нашему, отчаливаю, и взгляд мой случайно падает на подсобку на дальнем краю территории. Рабочие устроили себе там стихийную столовку. Обедать вместе им никто не разрешил бы, и они ныряют туда поодиночке.