Марамир ничего не ответил, лишь крепче сжал поводья.

В шесть часов вечера, сразу после ужина, он был за крепостной стеной у оборонительного рва. Ходил взад-вперед вдоль обрыва и поглядывал то на часы, то на главные ворота.

Смеркалось. Под ногами скрипели мелкие камни. За спиной зажглись огни сторожевых башен. Свет луны заиграл в далекой воде канала.

Марамир нервничал. Он надел свой лучший костюм, заплел волосы в косу и даже надушился, украв флакон с ароматическим маслом из комнаты Айнана, но, похоже, зря: время шло, а Варна не появлялась.

Он уже устал ждать. С каждым часом принц все больше чувствовал себя дураком. Вырядился, как батту, приперся раньше срока, букет принес — специально ради этого проник в оранжерею матушки, где росли самые красивые цветы в Йерне. Рисковал своей репутацией. И что? Ничего! Бесстыжая плутовка обвела его вокруг пальца. Посмеялась над ним. Назначила встречу и не пришла.

Около полуночи, когда Марамир окончательно потерял надежду, у ворот в крепостной стене мелькнула тень. Одна из створок приоткрылась и тут же захлопнулась.

Варна!

Обрадованный, он кинулся в сторону замка.

Кровь шумела в ушах, сердце ломало ребра. Предвкушая долгожданную встречу, Марамир рванул на себя тяжелую деревянную дверь и лицом к лицу столкнулся с… Айнанон.

— А ты что тут забыл? — с подозрением прищурился Марамир, глядя на разодетого и надушенного брата.

Тот неловко завел за спину руку с букетом роз.

Глава 8. Русская смекалка, или Коварство попаданок не знает границ

Я решила быть хитрой и примерить маску кроткой овечки, чтобы мадам прилипала потеряла бдительность. До вечера далеко. Еще будет время от нее избавиться. А пока почему бы не воспользоваться эльфийским гостеприимством. Тем более идти мне некуда: чертов Галя бросил меня на произвол судьбы.

Не прекращая болтать, леда Элисандра привела меня в свои покои, эдакую квартиру-студию средневековье-стайл, где в одной огромной комнате расположились и кровать под балдахином, и мягкая композиция из софы и кресел, крайне неудобных на вид, и даже обеденный стол, украшенный вазой с белыми гортензиями. Стены были голыми, каменными. Такой же каменный пол застелили пушистым ковром Узкие стрельчатые окна почти не пропускали свет, и повсюду горели пузатые лампы с настоящим огнем внутри.

Но меня интересовало одно. Уборная.

— Леда, а умыться где-нибудь можно?

— Конечно, милочка. Не можно, а нужно, — и глядя на меня, эта остроухая пиявка демонстративно зажала нос двумя пальцами. — Дева должна благоухать цветами, а вы воняете нечистотами. А ваша одежда — это просто безобразие. Так приличные леды не одеваются. Я приглашу портниху, чтобы сняла с вас мерки. Ступайте, ступайте же, — с брезгливым видом она замахала на меня руками. — Комната за той дверью.

Не знаю, что я ожидала увидеть в эльфийской уборной. Большое корыто, куда слуги таскают ведрами воду? Лохань с ковшиком вместо раковины? Кусок тряпки, которая заменяет в этом отсталом мире нормальную человеческую мочалку? Как бы то ни было, за дверью меня ждал приятный сюрприз.

Посреди комнаты стояла вполне современная на вид ванна на металлических ножках. Глубокая, длинная — можно сидеть, а можно вытянуться во весь рост. На ее широком бортике я заметила чудо чудное — кран с вентилем и едва не запрыгала от восторга, хлопая в ладоши.

Ванна! Кран! Спасибо тебе, Господи, за маленькие радости!

— Ого, у вас тут водопровод! — закричала я оставшейся за дверью Элисандре.

— Конечно, милочка, — отозвалась та. — Из какой глухомани вы приехали, раз удивляетесь такой обыденной вещи?

Вокруг царил полумрак, разбитый мерцанием одинокой масляной лампы. Водопровод в Йерне был, а электричества, к сожалению, нет.

Вся в предвкушении, я повернула ручку крана, и в тишине комнаты раздалось утробное гудение. Словно пробудился дракон и недовольно зарычал спросонья. Какое-то время ничего не происходило, затем кран с громким звуком выплюнул порцию ржавой воды. Один раз выплюнул, другой — и вот уже вода вовсю загрохотала по стальному днищу купальни. Правда, пришлось подождать, пока грязно-желтая струя станет прозрачной.

С наслаждением скинув с себя вонючие тряпки, я забралась в ванну и зажмурилась от удовольствия. Вода была горячей. По коже побежали приятные мурашки.

В комнату, показательно отвернувшись от меня, вошла леда Элисандра и опустила на тумбу в углу чистую одежду — судя по виду, белую ночную сорочку. Проводив эльфийку взглядом, я откинулась на пологий бортик и не заметила, как задремала. Проснулась от голоса своей опекунши и настойчивого стука в дверь.

— Милочка, вы там часом не утопли? Выплывайте скорее. Леда портниха пришла снять с вас мерки.