Почему тогда на роль "киллера" решили подставить меня? Не потому ли, что настоящий убийца достаточно очевиден? И, чтобы отвести от него подозрения, пистолет подбрасывают мне.

Негнущимися пальцами я загнал обойму на место. Подумал - как бы не упасть от усталости. Усталость была похожа на сильный холод - у меня немели нос, уши, пальцы - в общем, легко отмораживаемые части тела.

Мысли становились невнятными и рваными, как радиопередача, пробивающаяся сквозь атмосферные помехи.

Этот пистолет... Он был в руках психа, напавшего на нас в ресторане... В тот вечер два человека забыли свои вещи в гардеробе... Холопы не жгут усадьбы, если барин еще не заколот вилами... Кто получил вторую пулю?

И еще я подумал, что метро уже открылось, и не надо будет ловить машину.

* * *

Позвонив в дверь я думал, что услышу собачий лай. Так оно и получилось.

– Когда выгуливаете псину?
– спросил я.

– Вы врываетесь в шесть утра, чтобы спросить об этом?
– Катя потерла кулаком левый глаз. Правый совсем не выглядел сонным.

– Нет, я врываюсь, чтобы спасти вам жизнь.

– Теперь я должна упасть в обморок?
– Катя усмехнулась.

– Я думаю, вас застрелят как раз во время утреннего моциона.

– Что вы говорите?
– она уже не усмехалась.

– Очень удобно для того, кто знает ваш распорядок дня. Утром практически нет свидетелей...

– Ох, прекратите...

– Так когда вы обычно выгуливаете собаку?

– В восемь.

– Значит еще есть время.

– Для чего?

– Чтобы убежать, скрыться, исчезнуть. Переехать на несколько дней к Ангелу, например. Помните, мы заходили к нему, когда сломалась машина? Там всегда наготове диван для гостей. У Ангела вы будете в большей безопасности.

– Представляю, - она улыбнулась.
– Но ничего не получится. Стэндап вдруг решил съездить в один подмосковный пансионат. Говорит, хочет побыть среди русской природы. И потом, там дешевле, чем в отеле. Как переводчик я поеду вместе с ним. А первого у него билет на самолет. Вы потерпите до первого?
– Катя продолжала улыбаться.
– А когда я освобожусь, мы сходим в гости к вашему гитаристу. Очень жалею, что не послушала, как он играет. Но только ни о каком гостевом диване речи быть не может. Даже не надейтесь.

– Хорошо, пусть будет пансионат. Там вас не тронут. Они побоятся привлекать внимание к заморскому гостю. Это не входит в их планы.

– Кто они?

– Кого вы должны были предупредить о моем приходе?
– спросил я в свою очередь.

– Но...

– Да сообразите же вы наконец! Кто знал ваш адрес, кто мог дать ключи от вашей квартиры тому психу, который напал на нас в ресторане? Кто вообще позволил ему войти с оружием в этот ресторан? Я видел вышибал, мимо них и муха не пролетит. Если на то не будет указания их босса, естественно. Этакого шустрого типа, обожающего красный цвет. Кстати, а какого цвета у вас нижнее белье? Тоже...

Тут я получил по физиономии. Попытался улыбнуться, но вдруг почувствовал, словно внутри меня лопнул тросик, удерживающий позвонки в вертикальном положении, и я стал складываться, как антенна армейского передатчика, пока не растянулся на полу.

Очнулся от того, что собака лизала мне лицо.

– Ох, как вы меня напугали, - Катя сидела рядом на полу, поджав под себя ноги.

– Слишком много меня били сегодня, - вставать с пола не хотелось.
– Вот и хватило одной оплеухи.

– Вы ее заслужили, - отрезала она.
– Сказали такую мерзость.

– Я думал, босс "Красной лошади" - ваш любовник.

– Ну и идиот, что так думали.

– А откуда же у него ключи от этой квартиры?

– У него их никогда и не было, - она вдруг принялась изучать ногти на правой руке.

– А у кого?

– Ну у Олега, у Олега, - она мотнула головой.
– У моего шефа. А вы что думали - такую зарплату жаждут получать толпы девиц, которые лет на десять моложе.

– Подождите... Ключи были только у Федоренко?

– Вы хотите, чтобы я снова вас ударила? Конечно, только у него. Но почему были? Я думаю, он забрал их с собой, когда улетал в Париж. Ведь это его квартира, между прочим. Сейчас он купил трехкомнатную на Кутузовском, но прописан, по-прежнему, здесь.

– Все ясно, - поднялся на ноги.

– Наконец-то вам что-то ясно, - саркастически заметила Катя.
– Ну и как, мне продолжает что-то угрожать?

– В большей степени, чем вы думаете, - ответил я как можно серьезнее.

– Что же делать? Может, объясните толком?