Рада встретила его взгляд и увидела, как в глазах этого огромного могучего ящера плещется неподдельный страх. За неё.

Сама же девушка страха не испытывала, лишь знакомый уже зуд в области затылка. Внезапно Радомира поняла, что он означает, и сосредоточила всё своё внимание на этом ощущении. Она почти не чувствовала те неглубокие пока порезы, что оставляли на её коже когти драконицы, не слышала больше, что та говорит. Увлечённые зрелищем, зелёные драконы не обратили внимание на то, как замерцал тусклый магический свет, озаряющий темницу.

Закрыв глаза, Рада будто пила магию из окружающего её пространства, стремилась наполниться ею до краёв. Мысленно дотянулась до каждого уголка замка, коснувшись алтаря, из которого хлынул широкий поток древней могущественной силы.

Когда она вновь взглянула на Вестру, та испуганно отшатнулась. Рада опустила глаза на свои руки, кожа которых лучилась согревающим голубоватым сиянием. Посмотрела на Конрада, который наблюдал за ней со смесью восхищения и беспокойства. И отпустила часть накопленной силы, которая металась, рвалась исполнить то, чему теперь была предназначена.

От испытываемого ею напряжения мир перед глазами начал меркнуть. И прежде чем окончательно лишиться сознания, Рада успела услышать крик нечеловеческой боли, рвущийся из груди драконицы, и увидеть, как тёмно-синий дракон, охваченный голубым сиянием, с диким рыком поднимает голову, сбрасывая с себя оковы.

Какое-то время она просто лежала, потихоньку приходя в себя, и наслаждалась знакомым духом, присущим, как она знала, одному только Конраду: аромат лесных лугов, смешанный с запахом пепла. Следующим ощущением, которое осознала девушка, стали тёплые уютные объятия, которые дарили ей чувство надёжного укрытия, безопасности, и мерное успокаивающее сердцебиение под её щекой.

Открыв глаза, Рада обнаружила себя в совершенно незнакомой просторной спальне: высокий потолок, широкие светлые окна, обитые синей драпировкой стены, большой камин и необъятная, укрытая мягкой периной кровать, рядом с которой притулились комод и невысокий резной столик.

Рада почувствовала губы на своём виске и подняла голову, встречая тёплый, полный нежности взгляд. Прислушавшись к внутренним ощущениям, она нащупала связь, по которой к ней тут же устремилось столько заботы и любви, что дыхание перехватило.

– Почему ты отпустил меня тогда? – не смогла удержаться от вопроса Рада. – Почему отослал из замка?

Конрад дотянулся до её губ и коснулся их в мягком поцелуе.

– Ты изначально оказалась здесь всё-таки не по своей воле, и я опасался, что это всегда будет стоять между нами. И Пророчество не исполнится, – тихо проговорил он. – Я должен был вернуть тебя домой, чтобы дать выбор, который тебе предначертано было сделать самой.

– Ты был так уверен, что я выберу тебя? – округлила глаза девушка.

– Я надеялся на это, – с улыбкой отозвался Конрад, коротко коснувшись губами кончика её носа. – И верил в тебя.

– Теперь мой дом там, где ты, – улыбнулась в ответ Рада.

Она почувствовала, как его ладони начали путешествие по её телу, осторожно обводя затянувшиеся порезы от когтей драконицы, отчего по коже словно забегали мелкие огненные искорки, вызывая сладкую дрожь. Теперь только девушка ощутила, что под мягким покрывалом они оба обнажены. И удивилась тому, что её это нисколько не смутило. Даже наоборот, казалось правильным и естественным.

– Что стало с Вестрой? – задала она ещё один тревожащий вопрос.

– Ты не помнишь? – осторожно поинтересовался Конрад. – Ты подарила ей слишком милосердную быструю смерть.

– Я… я не хотела никого убивать.

– Знаю. – Конрад крепче прижал её к себе. – Ты не рассчитала силу, и Вестру распылило в прах. Ей очень повезло, что так вышло, и она не успела попасть в мои руки. Можно считать, ты спасла её от куда более ужасной участи.

Рада помолчала, пытаясь уложить в своей голове мысль о том, что она теперь убийца. Отняла чью-то жизнь, чью-то сестру и дочь. Как живут с таким грузом мужчины? Все эти прославленные в победах богатыри?

– Ты не убийца, – шепнул Конрад, отстранив прядь волос от её уха. – Не кори себя так. Ты ведь это сделала ненамеренно.

– Ты теперь и мысли мои читать можешь?

– Нет, – серьёзным тоном отозвался он. – Но все чувства твои для меня сейчас как раскрытая книга.

Девушка вновь прислушалась к ощущениям и почувствовала, как к её собственному мрачному разъедающему душу комочку примешалась скорбь. Она приподняла голову, чтобы заглянуть в глаза Конраду.

– Цертас, – бесцветным, почти равнодушным голосом проговорил тот. Но Рада, потянувшись к нему, теперь ощущала всю глубину его горя. – Дракон, который принял меня когда-то в свою семью как родного и дал мне имя. Не пережил нападения на замок. В тот день много драконов погибло.