Но капитану было плевать, он стоял передо мной в одних трусах с логотипом Тора и протягивал мне руку.

– Пошли. Один раз же живём.

И прежде чем я успела включить режим нехочухи, он подхватил меня на руки и потащил в сторону воды, пришлось визжать.

– Сама разденешься или так плавать пойдём?

– Что, иначе женщины перед тобой не обнажаются?!
– зашипела я на Савицкого. Но он мне ничего не ответил, действительно дотащив до водной глади.

– А это мы сейчас проверим!

И действительно, сдёрнув меня с плеча, отправил прямо вниз. Я уже даже орать перестала, понимая всю безвыходность ситуации. Но… капитан всё-таки решил не быть скотом до конца, в самый последний момент перехватив меня под руки, а в воде оказались лишь одни мои ноги, обдав нас фонтаном брызг. Моё сердце сделало безумный кульбит в груди, после чего решило пропустить парочку ударов, когда моё безвольно болтавшееся тело прижали к обнажённому торсу и шепнули:

– Ксюшка, просто… доверься мне.

В общем, он крутил мной, как хотел. И я, сходящая с ума от неопределенности и какого-то безумного влечения к этому человеку, в итоге стянула с себя футболку и джинсы и в одном нижнем белье нырнула вслед за этим невыносимым мужчиной.

Хлопал нам весь немноголюдный пляж. Видимо, картина, как два неадеквата плещутся в практически ночной воде, была не такой уж и частой. Но в любом случае Паша оказался прав и… это было незабываемо. Ещё не успевшая остыть, вода отливала всеми всполохами вечернего неба, а редкие волны придавали ощущение полёта, Пашка же… А Пашка отрывался по полной, должно быть, подражая сегодняшним белым медведям, он то подплывал ко мне, аккуратно дёргая меня за руку или ногу, а то и вовсе прижимал к себе или подхватывал меня на руки. В общем, вёл себя как сущее дитё, заставляя меня всё время безудержно смеяться.

Из воды мы бежали бегом, ибо воздух уже успел порядком остыть, и, когда мы натягивали одежду на мокрые тела, зуб на зуб у нас не попадал.

В город мы тоже возвращались с грехом пополам. Такси, конечно же, отказалось ехать за нами, и пришлось бежать до ближайшей пригородной станции, где каким-то чудом мы успели запрыгнуть в двери последней электрички. Нас всё ещё трясло из-за холода, но глупые улыбки никак не хотели покидать наших лиц. Паша усадил меня к себе на колени, мотивируя тем, что так теплее. Я же старалась не обращать внимания, что джинсы с футболкой липли ко всем выдающимся местам. Но с Пашей и вправду было теплее.

По городу тоже бежали до метро, вереща от холода и эмоций… Ладно, верещала я, Пашка же просто с видом победителя следовал за мной.

Уже в номере гостиницы меня запихали под горячий душ. Когда я вышла, завёрнутая в махровый гостиничный халат, Паши опять в номере не нашлось. Устало вздохнув, я, как и прежде, нырнула под одеяло, буквально засыпая от усталости. И опять он вернулся через какое-то время с запахом табака и чего-то безумно сладкого. В конце концов привычным движением обнял меня и поцеловал в макушку.

А на утро мы разругались. Причём на ровном месте.

Всё началось со звонка родителей. Ещё спали, когда громкая трель телефона разнеслась по номеру. Сонная я еле выпуталась из кокона Пашиных рук, нащупав телефон на прикроватной тумбочке. С трудом разлепила глаза, чтобы глянуть на экран и увидеть мамино фото. Сон сняло как рукой, суматошно подскочила на кровати и чуть ли не падая ускакала в ванную, по пути щебеча в трубку: “Привет, мам, мы с Анькой ещё дрыхнем...”.

Разговор вышел долгим, родители чередовались в своём желании пообщаться со мной. Выслушав целую кучу приятностей и пожеланий, я поведала им о наших развлечениях, успешно заменяя в рассказе Пашу на Аню. А прощаясь с родителями, пообещала, что уже завтра по возвращению в город заеду к ним домой.

Перед тем как выйти из ванной, бросила беглый взгляд в зеркало, улыбнувшись своему отражению. Вид у меня был под стать настроению - довольный и сияющий, хотелось радоваться миру и… в первую очередь - Савицкому. И пусть между нами всё было крайне путано, я прекрасно отдавала себе отчёт в том, что не стала бы ничего менять, и больше всего на свете хотела провести сегодняшний день именно с ним.

Когда я всё-таки появилась в комнате, Паша восседал на кровати, подложив подушки под спину и хитро прищурившись словно кот.

– Реши я на тебе жениться, ты бы меня тоже Аней представила?
– шутливым тоном поинтересовался он.

Я слегка смутилась и, чтобы особо этого не показывать, наигранно фыркнула.

– А кто вообще сказал, что я замуж за тебя соберусь?

Мы то ли флиртовали, то ли продолжали нести всякий бред или же вовсе мерились своим умением острословить, но я искренне полагала, что продолжаем шутить.