Примерно через час она подъехала к какому-то городку, на придорожном указателе стояло: ФЭЙРФАКС, 2500 жителей. Никогда она в этом Фэйрфаксе не бывала. Городишко ничуть не лучше Тинтерна, корявый и несуразный, только и разницы, что лепится на склоне холма. Клара сбавила скорость, собираясь проехать через город, и увидала заправочную станцию — маленькое старое зданьице, когда-то выкрашенное в зеленый цвет. Всего-то две огромные уродливые бензоколонки и подъездная дорожка, не мощеная — просто добела высушенная солнцем глина. Клара свернула к станции.

Она сидела за баранкой, тяжело дыша, сердце все еще сильно билось. Из двери вышел заправщик, заспешил к ней, наклонив голову, а может, только старался всем своим видом показать, будто спешит. Клара мельком заметила — позади него на пороге встал еще какой-то человек. Что-то вскинулось в ней, показалось — она тонет, сейчас захлебнется… но это был чужой. Только ростом да чуть сутулыми плечами он напомнил ей Лаури, и она обозлилась на себя. Заправщик суетливо подошел к ней, а у нее глаза красные и волосы растрепались на ветру, но ей все равно, что он подумает… и она угрюмо сказала:

— Налейте мне бензину, который подороже.

Взялась было за сумочку, будто хотела показать, что у нее есть деньги, и опять уронила ее на сиденье. Заправщику на вид за сорок — сухопарый, тупое лицо обсыпано веснушками. Клара вылезла из машины. Дверцу оставила настежь. Сердце все еще громко стучало, и казалось, все вокруг качается, а почему — непонятно, не из-за Сони же, ведь ее уже нет? А из-за Лаури тоже не может быть — с чего бы? Она его ненавидит! Плевать она на него хотела!

Солнце так и пекло, слепило глаза. Клара обошла машину кругом, словно пробовала, держат ли ноги. Оглядела свои голые до плеч руки, пальцы, кольцо, мерцавшее густо-лиловым огоньком в ярких солнечных лучах, и только тут поняла — а ведь она проделывает все это напоказ, для того, в дверях заправочной. И поглядела в его сторону. Он тянул какое-то питье прямо из горлышка и в этот миг оторвался от бутылки. Утер рот рукавом, и на губах Клары задрожала невольная улыбка. Он шагнул с порога на плотно убитую землю, для порядка нашарил в кармане пачку сигарет, это означало, что он заметил Клару, и она запрокинула голову, словно затем, чтоб солнце высушило ресницы, а может, просто чтоб показать себя — вот я какая. И тот сразу подошел, уперся ногой в крыло, дескать, недурна машина, потом искоса поглядел на Клару.

— Кой-кто гнал во весь дух, — сказал он.

Клара обеими руками откинула волосы со лба. Откуда ни возьмись разлилась внутри лукавая лень; то неистовое, что бушевало в ней всего лишь несколько минут назад, теперь затаилось и ждет.

— Вы что, тут работаете? — спросила она.

— Черта с два.

Он допил лимонную шипучку, повернулся и запустил бутылкой в стену заправочной станции. На стене осталось белое пятно.

— Ты что делаешь? — окликнул заправщик спереди, из-за капота машины.

Этот только засмеялся. Клара улыбнулась, заметила, что он следит за нею, и медленно обнажила в улыбке зубы — так улыбнулась бы кошка, если б умела улыбаться. Волосы у него темные, влажно блестят, линялая рубаха впереди чем-то запачкана, и старые синие штаны перепачканы смазкой; а лицо молодое, нетерпеливое. Он взялся за антенну, торчащую над капотом машины, чуть пригнул к себе, отпустил. Поглядел на Клару. Она все улыбалась. Он утер лоб, потом рот, слегка сжал кулак, по-прежнему не сводя с нее глаз.

— Вы не здешняя, уж это точно. Из каких мест?

— Да так, проездом, — сказала Клара.

— А куда едете?

Она неопределенно пожала плечом.

— Может, что стряслось? — сказал он. — Вы, видать, плакали?

Клара отвернулась, спросила заправщика:

— Сколько с меня?

Он ответил, Клара сунулась в открытое окно машины и, стоя на одной ноге, дотянулась до сумочки; достала доллар, подала заправщику; тот, другой, который прежде с ней заговорил, подошел совсем близко, она даже разглядела спрятавшийся в брови маленький белый шрам.

— Если ты живешь за городом, могу тебя подвезти, — сказала ему Клара.

Этак мечтательно сказала, глядя на него в упор, и он не успел отвести глаза, не успел опомниться, ответил не раздумывая:

— Я не прочь, — и кивнул раз-другой.

Клара обежала машину кругом, села за баранку; он уже сидел рядом, неуклюже подобрав длинные ноги, от него пахло потом, он искоса поглядывал на Клару с натянутой, нарочитой улыбочкой, совсем такой же, какою улыбалась и она.

Она проехала через весь город, и машина снова побежала глухим проселком.

— Нравится тебе здесь жить? — спросила Клара.

— А я через месяц иду в армию, — был ответ.

— Ну а вдруг и наши ввяжутся в ту драку? — сказала она.

Она знала лишь то, что уловила из разговоров Ревира с Джудом: в Европе дерутся. Парень только фыркнул, он явно презирал и войну, и Кларин вопрос.

— Там и убить могут, — сказала она.

И поглядела на него: ему года двадцать два — двадцать три, и, если его скоро убьют, сейчас она ему очень даже кстати. Она вела машину, а он искоса следил за ней. Лицо его опять покрылось испариной, хотя он только что утерся, рубашка промокла, хоть выжми, и крепкие бицепсы блестят от пота, будто маслом смазаны.