Шрифт:
Мне пиз**ец, и я видела это по полыхающему огню в его глазах, который разгорался все ярче.
— Я…
Он схватил меня за растрепавшуюся косу, оттянув до боли и прошипел в лицо.
— Когда-то ты так не думала! Очевидно, за столько лет ты набралась наглости и изменила свое мнение. Может быть, проверим?
— Что проверим… Что ты…
Я не понимала, что он имел в виду, но его моя и не волновала.
Он просто оторвал меня от земли и грубо запихнул на заднее сидение своего джипа, а сам сел за руль.
Страх. Он приходит в нашу жизнь всегда неожиданно.
Впервые я его познала, когда мне сообщили, что родители попали в аварию. Я, лелеемая с детства принцесса, осталась совершенно одна в этом мире. Ни бабушек, ни дедушек, одна лишь тетка, и та в Англии.
Но тот страх оказался ничем, по сравнению с тем ужасом, что я испытала попав в детский дом.
И этот ужас преследовал меня всю мою жизнь, не отпускал. И сейчас он в лице Юры сидел впереди и сосредоточенно вел машину, иногда касаясь меня взглядом своих темных, горящих ледяным пламенем глаз.
— Куда мы едем?
Юра молчал все время, пока мы ехали по трассе, сколько я бы не спрашивала.
Ехали долго. За окном на огромной скорости — шины повизгивали — проносились лесные чащи, где полосами розового и желтого цвета рассвета окрашивались кроны деревьев.
Устав перекрикивать музыку, требуя немедленного ответа я почти уснула.
Открыла глаза, когда солнце уже прилично пригрело мне залитое слезами лицо.
Все вопросы отпали разом, когда мы проехали синюю табличку с надписью "Дмитров"
Я моментально погрузилась в темное болото боли, страха и ужаса. По спине пробежал холодок и голос из прошлого — хриплый, прокуренный: «тебе пиз**ец» ворвался в мозг ослепительной вспышкой.
Только собственный крик не дал мне впасть в забытье воспоминаний.
— Нет! Нет, Юра! Я не хочу туда! Я не могу туда вернуться! Я все поняла!
Глава 37
Это был он.
Детский дом номер три центрального московского округа. Место, с которого и начался ад моей жизни.
Да, сейчас он определенно стал выглядеть лучше. Дорожки вычищены, лужайки засажены цветами, а краска не облупливается, окна пластиковые новые, даже нигде не разбиты, но это был Ад.
Любой детский дом был Адом. Потому что их мало, а сирот много. Потому что никому до этих детей нет дела.
Свора брошенных щенков, озлобленных, голодных. Там творится черти что. И изнасилования только верхушка айсберга.
Мне еще тогда сообщили, что не трахнись я с Юрой, меня бы спокойно продали какому-нибудь богатому папику. Больно красивой я была, да еще и девственницей. А девственницы в детских домах водятся недолго.
Быстро и дорого продаются.
Юру пропустили через железные ворота без проблем. Моя истерика уже была на грани нервного срыва. Все тело покрылось мурашками, а зубы застучали, как будто кто-то в август пустит осенний ветер.
Нет! Нет!
Я старалась остановить Юру, кусала, дергала за руки, пока он одним ударом не откинул меня обратно на заднее сидение, как надоедливого комара.
Я сопротивлялась, как сумасшедшая, пока Юра вел меня по чистеньким коридорам. Дети еще спали, и мои завывания эхом отражались от этих бесконечных покрытых кафелем стен и возвращались к нам.
В какой-то момент Юра просто закинул мое тело на плечо и понес туда, где я помнила, был мужской корпус, а потом втолкнул в одну из спален.
Его бывшую комнату.
Три фигуры мигом подскочили, потому что удар двери, стену оглушал и пугал до дрожи!
— Подъем салаги! Дембель скоро.
Дембелем здесь, как и в армии называли выход из детдома и только квартира, подаренная государством, хоть как-то скрашивала этот праздник.
— Доброе утро, Юрий Алексеевич, — как на параде отрапортовали трое уже довольно рослых парней.
Я не смотрела на их лица, но отметила спортивные фигуры и темные волосы двух и пшеничные, третьего.
— Макс, Антон. Кажется, хотели проверку мне на верность.
Парни мазнули по мне любопытным взглядом и переглянулись, а я забилась сильнее, но вытолкнуть кляп, который запихнул мне в рот Юра со словами:
«Детей же разбудишь» было нереально.
— Мы готовы, — сказал, выйдя вперед блондин.
Явно лидер. И Юра был таким. Высокий, дерзкий, красивый сукин сын! Стал еще хуже! Что он собирается делать?!