– Привет, меня Валентин зовут.

Парень чуть замешкался, потом всё-таки ответил:

– Э-эдик, Э-эдуард.

Так вот почему замешкался, стесняется своего лёгкого заикания.

– Выходит вместе учиться будем. Нужна будет помощь, обращайся. Всем чем смогу, помогу.

Подмигнул ему и отвернулся. Со спины послышалось:

– Т-ты, п-помочь? П-почему?

Я пожал плечами. Должен был заметить.

– Ты мне нравишься. Будем дружить.

– Х-хорошо. – и через время, - спасибо.

Вот, так лучше. Значит чуть заикается, когда волнуется, но может говорить ровно. Интересно покопаться в причине. Может удастся помочь. Меня одёрнула рядом стоящая девчонка.

– Хватит шушукаться. Вы в строю стоите.

Ух ты какая правильная. Посмотрим. Ага, из тех, кто грудью на баррикады бросается. Комсомолка, активистка, да и просто красавица. Хотя нет, не комсомолка, пока ещё. Мы же только октябрята, весёлые ребята. Точно. Как же я это упустил. Все с октябрятскими значками. В первом классе посвящают. Я один такой без него, да ещё в первом ряду. Как быть? Может к активистке обратиться. Чуть толкаю её локтем. В ответ, сквозь зубы:

– Чего тебе? Стой, не дёргайся.

– Тебя как звать, красавица.

Щёчки чуть покраснели.

– Заткнись.

Ух, какие мы строгие. Ничего, мы тоже так можем.

– Очень приятно, Заткнись. А меня, Валентин.

Эдуард позади чуть прыснул. Веселится пацан. Пусть веселится. Хоть чуть расслабится, а то все такие напряженные, как перед атакой на пулемёты.

– Это ты, заткнись, а меня Ольгой зовут.

Пошёл контакт. Хорошо, тогда сделаем немножко по её правилам. Поэтому стал говорить очень тихо и доверительно.

– Оленька, у меня большая проблема и только ты можешь помочь.

– Говори.

Так, правильно считал, активистка, поборница правды и порядка.

– У меня, в этой толчее, октябрятский значок затерялся. У тебя же есть запасной, можешь одолжить? После торжественной линейки обязуюсь вернуть.

Её глаза широко распахнулись.

– Откуда ты знаешь, про запасной значок?

– Так как? Выручишь товарища в беде?

Она постреляла глазками в разные стороны.

– Как я тебе его приколю? На нас все смотрят.

– Ты передай потихоньку назад, Эдуарду. Он приготовится, а как будет готов, я чуть повернусь, типа портфель поправляю, вот и приколет. Как друг, поможешь в беде?

– К-конечно.

Ольгина рука быстро скользнула под белоснежный фартук и показалась уже со значком. Повернула ладошку назад и значок исчез. Позади раздалось:

– Г-готов.

Я. Как бы поправляя лямку своего импровизированного рюкзака, чуть повернулся и руки Эдика просто молниеносно прикрепили мне значок на нужное место. Вот это скорость и точность. Даже портрет кучерявого Володи Ульянова, смотрит совершенно ровно.

– Спасибо.

– Теперь вы оба, можете постоять спокойно?

– Как будет угодно прекрасной… - блин, леди, не то время, - товарищчице.

Позади снова раздался смешок.

– Да заткнитесь вы наконец.

Я глубоко вздохнул на показ и повернул голову направо. Рядом стоял парень, выше меня на целую голову, пошире в плечах будет и глумливо лыбился, глядя мне в глаза. Этого ещё не хватало, он что думает, объект для издевательств для себя нашёл? А ведь именно так и думает. Таких надо сразу на место ставить, а то не заметишь, как на шею сядут и ножки свесят.

– Эй каланча, чего вперёд выперся, за тобой другим не видно, ну-ка метнулся назад.

Я постарался придать своим словам и глазам холода, как это делала Алёнка. Похоже получилось. Парень отшатнулся и застыл с приоткрытым ртом. Я ещё чуть поддавил энергетикой.

– Что застыл? Брысь назад.

Он резко развернулся и проскочил назад. Тут подала голос учительница:

– Кальмов. Опять бузишь? Встань спокойно и стой.

Ого, учительница его уже знает, похоже успел отметиться. Ольга ударила меня кулачком.

– А я чего? Я ничего, тебе, между прочим помогаю порядок наводить.

Ольга, чуть прищурившись и почти не открывая рот:

– Почему это мне?

– Так ты у нас поборница порядка и справедливости, значит тебе быть старостой класса. Считай, что мой голос, за тебя, уже есть.

Щёчки Ольги снова вспыхнули и значительно сильнее. Ну точно в руководители метит.

– И м-мой т-тоже.

Всё, девочка растаяла. А подбородочек как сразу приподнялся. Вот, сделал человеку хорошо и самому на душе полегчало.