— Я с ней не спал! И жене не изменяю! — отчеканил Глеб.

— А дети тогда откуда?

— Вот я и приехал у тебя узнать — откуда?! Как же так получилось, что горничная, которую ты подложила ко мне в постель, когда я спал, залетела от меня?

— Значит, когда спал, ее оплодотворил!

— Не говори глупости! Я ведь все равно узнаю, как это произошло!

— Узнавай! Я здесь не причем! — отвернулась от сына Инесса Сергеевна и, подойдя к окну, посмотрела на Кремль. — Уеду, буду скучать по виду из окна…

— Так ты не расскажешь?

— Как твоя… отреагировала на появление у тебя детей и твою измену? Не намеревается разводиться с тобой? Я была бы рада… Надеюсь, ты не собираешься оставлять ей дом и квартиру? Их она не заслужила! Пусть едет к своей нищебродной мамаше — там им и место!

Глеба не просто покоробило такое отношение матери к его жене, но добило, что эта нелюбовь распространяется и на его дочь, и нерожденного сына — его мать ненавидела всю его семью!

— За что ты ее так ненавидишь?

— Которую из двух! — презрительно сощурилась женщина, искоса глядя на сына.

— Ты и Тамару Леонидовну ненавидишь?

— Наплачешься ты со своей женой, сын! Разводись пока не поздно!

— Зачем мне разводиться? — напрягся Глеб — надо было уходить: стало ясно, что откровенничать по поводу детей Дины мать не собиралась, но он не уходил и все больше втягивался в разговор. — Я люблю жену! У меня скоро сын родится!

— А ты уверен, что он от тебя? Кое-кто ее просто обожает!

— Ты намекаешь на отца?

— А чем ты думаешь заслужила она такие подарки?! Ты последи за ними — он пылинки с нее сдувает! Наследника ждет!

— Ты это вот… сейчас серьезно?

— Да я их чуть ли не в постели застала!.. — Инесса Сергеевна отвела взгляд от сына, задумчиво уставилась в окно. — Сидит у него на коленях, кофточка расстегнута, он ее груди целует и рукой под юбку лезет…

У Глеба потемнело в глазах от ревности!

«— Как они могли?! Два самых близких мне человека! Не об этом ли она хотела мне рассказать? Она мне измену с Динкой простила! Теперь и я должен измену ей простить с моим отцом! И начнем жизнь с чистого листа? В глаза смотрит, про любовь говорит, а сама…»

Развернувшись, Глеб выскочил из квартиры, из дома и застыл, не зная куда рвануться в начале: к отцу-соблазнителю или к коварной изменщице…

— Глеб Ильич! — из машины окрикнул Саша выскочившего из подъезда начальника. — Садитесь!

Не раздумывая, Глеб сел в машину на заднее сиденье.

— Куда, Глеб Ильич?

— Поехали… по дороге разберемся!

Машина тронулась.

Глеб откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

Еще пару часов назад он ехал в этой машине из аэропорта, обнимался с женой и был счастлив…

А сейчас… сейчас в его голове билась только одна мысль:

«Как они могли меня предать?! Как она могла меня предать?! Я верил ей больше, чем себе!»

— Куда едем, Глеб Ильич?

— Домой… К Ирине… Викторовне.

Водитель немного замялся.

— Лучше ее сейчас не беспокоить… Она спать легла.

— Ты откуда знаешь? — насупился Глеб — ревность не отпускала и терзала сердце догадками. — Может, гостей ждет — вот мы и нагрянем!

— Какие гости?.. Измучилась она вся за эту неделю — то одно, то другое… Еще эти тесты и операция детке — мотаемся туда-сюда в этот центр. Как она еще с ног не свалилась: худая, бледная, синяки под глазами…

— Все то ты замечаешь! А скажи, ка, мне какие отношения… нет!.. Как ты узнал, что я у матери?

— Илья Семенович не велел говорить, что у вас маячок в телефоне… но уж если я спалился… Ирина Викторовна волновалась, что вы без машины и без охраны остались в медцентре — я ей пообещал, что вас найду…

— Заботятся обо мне, значит?! Вот к нему и поедем!

Машина свернула в нужном направлении.

— Как же о вас не заботиться — вы ее муж! А Илье Семеновичу сын.

— Надолго ли…

— Что вы такое говорите, Глеб Ильич? — напрягся Саша. — Опять Ирина Викторовна из-за вас в больницу загремит, когда узнает, что у вас опять роман, как с Веркой…

— Что ты несешь? Какой роман? — нахмурился Глеб.

— Ну, вы же Верку по ресторанам водили, вещи ей в магазинах покупали — все это видели! Она на вас вешалась и всем рассказывала, что у вас отношения…

— Чушь собачья!

— Чушь не чушь, а в тот день, когда вас арестовали, Ирина Викторовна села в машину бледная, расстроенная, за сердце держится… Я ее в больницу и повез.